– Эй, а цель точно тут? – спросила Марта, оглядываясь.
– Точно-точно, смотреть надо лучше, – отозвался Антон.
– Ты вперед, Марта, – буркнул Джим.
– Ну надо же, все-таки Марта, – девушка выразительно сплюнула под ноги черный комок филса. – А почему бы Пабло просто не выжечь из мортиры все здание?
– Марта, остынь, – сурово осадил ее субтактик. – Разведка – твоя задача, Джим с Пабло прикрывают.
– Слушаюсь, командир, – подчеркнуто спокойно ответила она.
Подъезд выглядел целым, а дверь, когда Марта ее толкнула, с чуть слышным скрипом повернулась на петлях. Девушка прислушалась, но не уловив ничего, ни малейших следов движения, побежала вверх по лестнице.
На нужном этаже запертой оказалась только одна дверь.
– Справишься, или мне выбить? – поинтересовался Джим.
– Справлюсь!
Ионный луч с шипением впился в замок, и через мгновение от того осталось лишь воспоминание. Марта замерла, одним прыжком влетела внутрь, мягко перекатилась по полу и замерла.
В прихожей и в видимой ей части комнаты было тихо и пусто, на полу валялась забытая игрушка, несколько пар крошечной обуви.
– Кто-то тут есть, – заметил Пабло.
Комната выглядела пустой и Марта осторожно, водя стволом из стороны в сторону, перешагнула через порог. Внутри стоящего у стены большого шкафа послышался шорох.
Рефлексы сработали до того, как девушка сумела оценить ситуацию. Марта прошила шкаф ионным разрядом, откатилась в сторону, сминая валяющиеся на полу игрушки, и залегла за кроватью.
Из шкафа донеслись невнятные всхлипы, из щели под дверцей выдавилась темная капля. За ней сорвалась вторая, третья, затем полилась струйка густой, кажущаяся черной жидкости.
– Кого-то ты убила, вот только кого? – сказал заглянувший в комнату Джим.
Шорох в шкафу повторился, на смену ему пришла тишина. Джим сделал шаг и одним движением выдрал пластиковую дверцу вместе с держащими ее петлями и замком.
В шкафу сидела женщина.
Беглого взгляда хватило Марте, чтобы понять – это не боевая модификация. Круглое лицо, полная фигура, отсутствие видимых боевых имплантантов, и, наконец, вместо брони – гражданская униформа из химериновых волокон, окрашенных специально внесенным пигментом в розовый цвет.
Глаза женщины медленно гасли, кожа стремительно приобретала мертвенно-пепельный оттенок, кровь толчками лила из небольшого, в сантиметр диаметром, отверстия в груди.
Марта почувствовала, как в горле образуется мешающий дышать тяжелый ком. Виной этому был даже не вид убитой ею женщины, а взгляды восьми маленьких глаз, полных ужаса.
Умирающая женщина крепко прижимала к себе двоих детей, закрывая им ладонями рты. Ребенок постарше, лет пяти, сам держал еще одного малыша, так же прикрывая ему рот.
Сейчас маскироваться было бессмысленно, но дети по-прежнему молчали, только смотрели на Марту.
По-видимому, мать-воспитательница пыталась спасти доверенных ей детей, не бросила их, оказавшись в хаосе охваченного войной города.
Марта открыла рот, потом закрыла, не найдя, что сказать.
– Их надо уничтожить, – лицо у вошедшего в комнату субтактика было спокойное, но глаза бегали, как у застигнутого на месте преступления воришки. – Ты же знаешь, это приказ Пророка.
Девушка бросила взгляд на окно, сглотнула.
– Да, командир, – хрипло произнесла она. – Я понимаю, но это дети…
– Твари космоса… Командир, я сам это сделаю. Мне… удобнее, – произнес Джим. Плазменная пушка на его руке выплюнула интерфазный разряд, дети не успели даже пискнуть, превратившись в четыре куска окровавленного мяса.
Марта отвернулась. Она все понимала – носители бракованного генокода должны быть уничтожены, но сердце почему-то стучало неровно, а ком в горле не желал рассасываться.
Усевшись за длинный, рассчитанный на десяток человек стол, Марта вытащила из сумки брикет сухого пайка и освободила его от фольги. Подумала, что несколько дней назад за этим столом, расположенным в чудом уцелевшем кафе, кто-то завтракал перед выходом на смену и знать не знал, что через несколько часов его не станет.
– Чего загрустили? – спросил Антон. – Немного осталось. Пришибем мятежников и все…
За окном показался разведывательный модуль. Искря дюзами, он пролетел мимо, затем вернулся и повис, чуть покачиваясь из стороны в сторону, точно игрушка на нитке.
Пабло помахал ему рукой и модуль, наконец опознав своих, улетел.
Анхель прошел в дверь, ведущую, судя по всему, на кухню, а когда вернулся, то в руках у него оказалась кастрюля из блестящего металла, накрытая тарелкой.
– Еда, – просто сказал белобрысый форсер.
