Солдат хмыкнул и повел Роберта внутрь, в цех, «украшенный» выбитыми окнами, многочисленными дырами в стенах, пятнами гари и частично обрушившимся потолком.
Воняло тут горелым, а под ногами позвякивали осколки стекла и пластика.
Майор Ниеминен, высокий и рыжий, обнаружился в кабинете цехового мастера. Закинув ноги на стол, он выковыривал из пластиковой банки абрикосы и по одному отправлял в рот.
Стоило двери открыться, как банка полетела в угол, а командир батальона сыто рыгнул.
– Рядовой Кузнецов, долбаная форель? – спросил он.
– Так точно, – ответил Роберт несколько растерянно.
– Отлично! – кивнул Ниеминен. – Я тут подумал и решил, что лучше всего тебе придется в первом взводе третьей роты, долбаная форель. Как ты думаешь?
– Э… так точно.
– Вот именно! – майор спустил ноги со стола и с тяжким кряхтением встал. – Пойдем, я лично провожу тебя.
– Ты где служил? – шагая между частично оплавленными ремонтными комплексами, командир батальона не переставал болтать. – Ага, в Пекине, в спецназе? Так ты был на Халикте?
Роберт только кивал.
– И в «Аресе» успел повоевать? Неплохо, – пробурчал Ниеминен, пинком отшвыривая попавшийся на дороге ящик. – Эй, ребята, я привел вам новенького, встречайте!
«Ребята», благополучно валявшиеся на полу под одним из окон, принялись без особой охоты подниматься.
– Это к нам? – спросил маленький и кривоногий лейтенант, напоминающий статуэтку монгольского демона.
– К вам, к вам, долбаная форель! – кивнул Ниеминен и хлопнул Роберта по плечу так, что тот пошатнулся. – Ну, ты обживайся тут, а я пойду. Надеюсь, что форсеры дадут тебе время на то, чтобы привыкнуть.
И майор, сочтя задачу выполненной, удалился.
– Меня зовут Тао, – сказал лейтенант.
– Роберт Кузнецов.
– Вот и отлично, – командир взвода почесал щеку. – Во втором отделении у нас осталось шестеро, так что отправляйся туда. Вон тот громила с исцарапанной рожей – твой сержант.
«Громила» поднял широкую ладонь и осклабился, показав желтые зубы.
– Меня звать Бьерном, – голос у него оказался низким, подстать внешности. – Есть хочешь? Нет? Ну и ладно. А то мы тут обжираемся этими фруктами. Если нужен сортир, то он вон там, в подземелье… А вообще иди сюда, будем знакомиться.
Через десять минут Роберт знал всех в отделении, от тощего чернокожего Али до невысокого, но чрезвычайно широкоплечего уроженца Аляски Трэджана, среди предков которого числились эскимосы, индейцы, негры и русские.
Корпус «Один», как стало понятно из разговоров, сформировали тоже из полицейских, набранных по всей Земле и даже в колониях, но подготовили и вооружили куда тщательнее.
– В общем, вас, как ни обидно это звучит, бросили под удар, – сказал Бьерн, выслушав рассказа о злоключениях корпуса «Арес», – чтобы хоть как-то задержать наступление форсеров. Вас использовали как жертву, а заодно освободили склады от устаревшего оружия.
– Похоже на то, сомий хвост, – согласился Роберт.
– Располагайся, в общем, – сержант повел рукой. – В караул нам только завтра, так что можешь пока отоспаться…
Не воспользовался бы таким предложением только полный идиот. Так что Роберт, расстелив спальный мешок прямо на полу, улегся и через пять минут заснул, не обращая внимания на то, что в нескольких шагах от него ругаются, играя в карты.
Сон его был глубок и черен, как жерло вулкана.
Дочь эволюции.
11.
Грохнуло так, что Марта невольно пригнулась. Показалось, что разорвалось на части само небо. Один из домов на правой обочине лопнул, как раздавленное яйцо.
– Что замерли? – не дал звену остановиться Антон. – Вперед!
Форсеры добавили скорости, хотя и до сих пор бежали по одной из городских улиц так быстро, что в ушах свистел ветер.
– Там наших вовсю колотят, а вы плететесь коровами стельными! – добавил субтактик.
Уточнять смысл чудного ругательства никто не подумал, все просто пропустили его мимо ушей. Кто знает, может и вправду есть такие существа – стельные коровы. В них верилось скорее, чем в то, что люди могут нанести заметный урон боевым силам форсеров.
Все, что они могли раньше – держать глухую оборону.
Два дня городского боя, правда, сбили с форсеров немалую долю спеси. У людей появилось новое
