– Дальше по вот этой улице, там увидишь, – буркнул сержант, люк захлопнулся и транспортер с надсадным рычанием укатил.
Вильям шел, тощий рюкзак похлопывал по спине, а под ногами позвякивали куски металла и стекла, шуршал битый кирпич. Нестерпимо горьким казался запах гари.
Мрачные руины ничем не напоминали тот Таугрос, каким он был раньше. О том, что это та же планета, говорило лишь болтающееся в синеве золотое солнце да облака – мазки белой краски, вышедшие из-под кисти великого художника эпохи Возрождения.
Первый Ударный Полк расположился в здании, некогда бывшем культурно-развлекательным центром. Сейчас оно более напоминало каменный гроб, пострадавший от нападения вандалов.
И первым, на кого Вильям наткнулся в коридоре после посещения штаба, оказался никто иной как Ли.
– Так-так, кого я вижу, – сказал сержант, и на его бесстрастном лице объявилась радостная усмешка. – Как ты?
– Да ничего, клянусь четверкой, – ответил Вильям, выдавив на лицо кривую усмешку. – Вы тут как?
– Нормально, – кивнул Ли. – Милитаристов этих победили, половину планеты разрушили, правда. Жалко, такая красота была. Пойдем, к ребятам отведу…
Зайдя в обширную комнату, где поместили его взвод, Вильям осознал, что совсем по-другому, не так как раньше, смотрит на тех, с кем прошел огонь, воду и медные трубы.
Тайное знание жгло душу, как засевший в ней раскаленный осколок, и Вильям понял, что в знакомых лицах невольно ищет нечто чужое, нечеловеческое.
– Крокодилья жопа! – рявкнул Гаррисон, и лицо его расплылось в широкой улыбке. – Это ж Снарк!
Бывший охотник походил на сверхчеловека так же как кусок мяса на роскошный торт и Вильям с облегчением вздохнул. Скользнула мысль, что Лонорье ошибся, что У-прививка – сказка, один из многих мифов, родившихся во время первой войны с чужими.
С радостными воплями налетели остальные – Лири, Арагонес, Соболев, так что Вильяму только и осталось, что отвечать на приветствия…
– Здорово, здорово, – повторял он. – Какие новости?
Официально никто ничего не сообщал, но солдат на войне всегда знает больше, чем думает генерал, так что слухи о том, что Вителлианский Союз пребывает в жутком трауре, неведомым образом просочились и на Таугрос.
– Говорят, что они хотели объявить нам священную войну! – значительно подняв палец, сообщил Арагонес. – И только какие-то другие чужаки, пригрозившие выступить на нашей стороне, не дали этому случиться… Слава Святой Деве!
Вильям представил, как изящные, блестящие как ртуть звездолеты садятся рядом с Вестминстерским дворцом, как горит Ливерпуль, и невольно содрогнулся.
– Да уж, слава Святой Деве, – пробормотал он.
– Ну что, закончили радоваться? – спросил Ли. – Тогда собирайтесь… Через час выступаем.
Через мгновение в импровизированной казарме воцарилась обыкновенная для такой ситуации и очень деловитая суета.
Голова не болела, а индикатор легионера показывал, что в пути они провели пятнадцать дней. Потянувшись, Вильям вслушался в хруст суставов, и потянулся к дверце криогенной камеры.
– Быстрее, быстрее, – подгонял Ли. – Высаживаемся…
Еще при посадке среди легионеров распространились слухи, что их отправляют на Землю, так что снаружи Вильям ожидал увидеть знакомый пейзаж Шри-Ланки, цветущую зелень и вертолеты, готовые отвезти Первый Ударный Полк к месту базирования.
Но вокруг, сколько хватало глаз, простирались горы желтого, как масло, песка. Отражающееся от него солнце больно резало глаза, а на севере, за полосой дюн, блестело море.
– Не понял, клянусь четверкой, – сказал Вильям. – Где это мы?
Воздух над взлетно-посадочным полем дрожал от жары, выступающий на коже пот мгновенно высыхал, слизанный знойным ветром. Здания космодрома выглядели обшарпанными, кое-где зияли выбитые стекла, а уходящую в барханы дорогу покрывал довольно толстый слой песка.
Серых крабов напоминали выстроившиеся вдоль покосившейся ограды транспортеры.
– Все за мной, – приказал Ли и зашагал в сторону огромного ангара, подходящего для ремонта звездолетов или содержания слонов.
– Святая Дева, куда нас ведут? – Арагонес беспокойно огляделся. – Что-то это все мне не нравится…
– И мне, клянусь четверкой, – кивнул Вильям. – Странно все.
Внутри ангара отсутствовало солнце, зато было душно, как в логове медведя, страдающего метеоризмом. Из-под ботинок поднималась пыль, копившаяся тут годами, серыми облаками клубилась в воздухе.
– Повзводно – стройся! – сквозь марево виднелась стройная фигура майора Рагнарссона. – Равняйся! Смирно!
Полк замер, десятки глаз устремились в одном направлении – к ветхой, слегка покосившейся стене, сквозь щели в которой протискивало золотые лучи солнце.
– Вольно! Солдаты, – Вильяму на мгновение показалось, что голос майора неуверенно дрогнул, но он списал это на расшалившееся воображение. – Итак, я должен довести до вашего сведения, что вчера
