перебил сделку Циклопу. Тот взъярился и пообещал поймать наглого Лиса, выпотрошить, а кишки аккуратно развесить на автонах для просушки.
– О нет... – простонал я, испытывая сильное желание провалиться сквозь землю.
То, как говорится, пусто, то густо, то у меня вообще нет врагов, то в ненавистниках ходят главарь банды головорезов и чуть ли не самый нелюдимый джинн Старой Зоны. Одноглазый Циклоп славился как первоклассный мнемотехник, но и в других специализациях был более чем неплох. Отличался он мерзким, невыдержанным характером, и поэтому никто без особой нужды старался с ним дела не иметь.
А я... точнее, не я, но все равно я это дело поимел.
И теперь, похоже, поимеют меня, и весь вопрос в том, кто успеет первым – Антипа или Циклоп. Нет, на территории Обочины меня никто не тронет, но вот стоит мне за нее выбраться...
– А поесть у вас можно? – спросил Синдбад, пока я пытался собрать мысли хоть в какое-то подобие порядка.
– Кто ты такой, урод лысый, чтобы я тебя кормила? – в обычном стиле ответила Кали. – Рожа мне твоя поганая незнакома, есть ли у тебя деньги – неизвестно. Что скажешь?
– Скажу, что хочу есть, – Синдбад улыбнулся. – А дальше думай сама.
– Да... пожрать можно, – сказал я. – Потом уйти, забрать на КПП оружие и самому застрелиться. Ну, а чтобы было проще это сделать, налей-ка мне, красавица, стакан водки.
И я захихикал, поскольку мысль о том, что меня прикончат и Упырь останется без денег, показалась мне жутко смешной. Надо же, этот прижимистый гад хотя бы раз в жизни погорит на сделке, и все благодаря тому, что мне прострелят черепушку! Нет, это знаменательное событие надо отметить!
– Да, лучше вас обоих накормить. – Кали затянулась. – А затем пинком выкинуть на улицу.
Взгляд ее обратился мне за спину, и в нем появилась опаска.
Людей, которых могла бояться хозяйка «Пикника», насчитывалось не так много, и вряд ли в бар заглянул Командор Хантер, мифический Карачун или вождь «Ковчега» Хистер.
– Оп-па, – сказал Чингис, и через мгновение его не было рядом со мной.
Я медленно, стараясь, чтобы это движение не выглядело агрессивным, повернулся.
От входа ко мне шагал низкорослый и узкоплечий мужчина в боевом костюме, но без шлема. На иссеченном шрамами лице горел один-единственный глаз, на месте второго красовалось уродливое бурое вздутие. Кулаки нового посетителя были крепко сжаты, а на голове топорщился ежик стального цвета волос.
Вот такой он, Циклоп, «жженый» джинн, переживший Катастрофу пятьдесят первого года где-то в этих местах.
– Только не драться здесь! – воскликнула Кали, и прозвучало это необычно нервно.
Еще недавно куривший наверху охранник мялся у двери и судорожно лапал кобуру, откровенно не понимая, то ли вытаскивать оружие, то ли подождать и не обострять обстановку.
– Зачем драться? – прошелестел Циклоп, останавливаясь от меня шагах в пяти. – Я чту законы.
– Ты... – Слова замерзли у меня в глотке: что я могу сказать ему? Что в лавке был не я? Упомянуть «Мультипликатор»? Да только поверит ли этот тертый засранец моим рассказам?
Скорее всего – нет, решит, что я просто пытаюсь отмазаться.
– Я чту законы, – повторил Циклоп и улыбнулся, блеснув металлическими зубами. – Но знай, Лис, что жить тебе осталось недолго, что смерть уже отправилась за тобой... – Тут на жуткой физиономии джинна появилась неуверенность. – Слушай, а ты точно Лис?
– Кто же еще? – пробормотал я.
– Да? – Мгновение он вглядывался в меня так пристально, словно хотел заглянуть куда-то в мозжечок. – Ладно. Так что когда ты услышишь за спиной шаги костлявой – обернись. Ты увидишь меня.
Вот так, высокопарно и пафосно вместо простого «Я убью тебя, козел».
Сочтя свой долг выполненным, Циклоп развернулся и зашагал к двери, а сидевшие за столами сталкеры оживленно зашушукались. Кали невнятно выругалась, помянув неких идиотов с проржавевшими мозгами, из-за которых никому нет покоя.
– Ладно, я вас накормлю, – сказала она. – А затем проваливайте, чтобы духу вашего тут не было...
– В туннель не пустишь? – быстро спросил я.
Из подвалов «Пикника» начинался подземный ход, ведущий в сторону Брагина, городка, что находится уже за пределами Барьера. Возможно, туннель был не один, ходили слухи о целой сети коридоров, но я сильно сомневался, что они правдивы хотя бы на треть.
– Чтобы меня потом шлепнули? – ответила Кали. – Ешьте и убирайтесь!
Две тарелки с супом из тушенки нам притащили быстро, а вдобавок принесли водки – не стакан, конечно, а пальца на два. Как раз, чтобы слегка взбодриться, но остаться при этом в более-менее здравом рассудке. Мы поели, я расплатился и встал с табурета.
– Ну что же, люди добрые, – сказал я, обводя взглядом вновь затихший зал. – Прощайте, если чего! Полагаю, что со многими из вас я больше никогда не увижусь! Удачи вам!
Кое-кто помахал, двое-трое улыбнулись и кивнули, но большинство отвели глаза и сделали вид, что ничего не услышали. Их можно понять, я им не брат и не друг, а быть приятелем наглого и неосторожного Лиса сейчас небезопасно.
– Что делать будем? – спросил Синдбад, когда мы оказались на лестнице.
– Тебе я посоветовал бы отвалить от меня, и спокойно заниматься своими делами, – отозвался я. – Только ты все равно не послушаешься, поэтому просто стой сзади и не открывай рта.
Как я и думал, они ждали меня у выхода из «Пикника».
Сам Антипа – косая сажень в плечах, задумчивое выражение на небритой физиономии, и двое громил из его своры, напичканных имплантами, точно шоколадка кофеином – вид злой и настороженный, будто у цепных псов, пытающихся доказать, что они полезны хозяину.
Антипа улыбнулся, мягко, совершенно беззлобно, и шагнул навстречу.
– А ты рисковый парень, Лис, – сказал он. – Я думал, что ты удрал, намочив штаны, а ты тут...
– Это не я, – проронил я устало, думая, что один раз можно попробовать сказать правду.
– Что не ты? – удивился он.
– Э, наехал на тебя... Понимаешь, вчера я угодил в «Мультипликатор», и то, что ночью пришло на Обочину, было не мной. Это мой дубль, копия, дубликат, двойник, назови как хочешь.
– Подтверждаю, – сказал Синдбад, – сегодня утром Лис находился в окрестностях московского тамбура.
Антипа не удостоил его даже взгляда, а вот на меня посмотрел с легким осуждением. Покачал головой и скорбно вздохнул, давая понять, что он очень, очень расстроен моим поведением.
– Детей учат, что врать нехорошо, а ты дядя взрослый, – заявил он. – Я готов простить твой проступок, если ты согласишься работать на меня. Пары месяцев хватит, чтобы загладить твою вину.
Да, хороший проводник его банде пригодится, и Антипа – в первую очередь бизнесмен, сначала считает деньги, а затем поддается эмоциям. В другой раз, будь я и правда в чем-то виноват перед этим типом, я бы, может быть, и согласился – что такое два месяца?
Но в этот момент кровь бросилась мне в голову.
– Нет! – рявкнул я. – Поймай того, кто плюнул тебе в рожу, и разбирайся с ним, а я тут ни при чем!
– Как хочешь, – он небрежно кивнул и зашагал прочь.
Громилы потрусили следом.
– Теперь мне только и остается, что повторить мой вопрос, – сказал Синдбад. – Что будем делать?
– Всех удивлять, – мрачно ответил я.
Как поступит человек, которого за пределами Обочины ждет смерть?
Правильно, спрячется на ее безопасной территории и попытается просидеть тут как можно дольше. Не важно, что путь в «Бульбу-Хилтон» ему заказан, имея деньги, можно отыскать и другое убежище. Еще он может попытаться удрать за Барьер, где авторитеты Пятизонья – ничто, пшик на постном масле.
Но второй вариант – не для нафаршированного имплантами сталкера.
А первый – не для того, кто хочет настичь разгуливающего по локациям двойника.
Поэтому нам оставалось одно – удрать с Обочины прямо сегодня, причем желательно – незаметно для тех, кто попытается нас убить, то есть от Циклопа и Антипы с компанией. Первый вряд ли будет таскаться за
