Расстояние к этому времени увеличилось метров до двухсот, и мне вслед все еще палили.
У них два «карташа», а у него дальность эффективной стрельбы – почти полкилометра.
Перебежав дорогу, ведущую в сторону Савичей, я оказался на изрезанном оврагами, покрытом автонами участке. Самое подходящее место для того, чтобы поиграть с преследователями в отягощенные стрельбой прятки.
Спустившись в первый же овраг и став невидимым для бойцов Антипы, я припустил во весь дух. Дальше развилка, и нужно свернуть направо до того, как эти парни меня вновь увидят. Мне это удалось, я резко затормозил и пошел очень осторожно, прижавшись к стенке оврага.
А пройдя «Мухобойку», остановился и залег, готовясь стрелять.
Но преследователи, идущие по моим следам, не знали, что тут прячется аномалия, и слишком торопились, чтобы глядеть по сторонам, поэтому первый из них влетел прямо в ловушку. Она стала видна, сиреневые, выросшие из-под земли молнии опутали торопливого бойца, тело его изломало, искорежило, и в стороны полетели куски окровавленной плоти.
Рядом со мной шлепнулся фрагмент брони, выдранный из боевого костюма.
Второй успел притормозить, но на несколько мгновений ослеп, растерялся, утратил боеготовность.
– Спокойной ночи, – сказал я, нажимая сенсор.
Выпущенная в упор очередь ИПП размолотила человека в фарш не хуже, чем «мухобойка». Кровавые капли разбросало метров на двадцать, подергивающееся тело упало на снег, выпал из руки «карташ».
Я несколько минут полежал, не шевелясь и напрягая следящие импланты, – вдруг еще какая сволочь мчится по моим следам, в кровожадных мечтаниях пуская слюну из пасти? Затем поднялся, очень тщательно осмотрел поле боя, запихал к себе в рюкзак все ценное – оружие, боеприпасы, гранаты, маркеры, даже аптечку, найденную в багаже одного из преследователей.
А потом зашагал дальше – путать следы и выходить к точке рандеву с Синдбадом.
На месте я был ровно в восемь вечера по местному времени – пришлось дать крюка и несколько петель, чтобы убедить всех, что я потопал к Савичам и дальше, к границе локации.
Синдбад прятался в ямине на обочине дороги, и если бы не мои импланты, я бы его не засек.
– Молодец, – похвалил я его. – Можешь вылезать.
– Ты один? – спросил он в ответ. – Хвоста не привел?
– Обижаешь, – я изобразил оскорбленную невинность. – Хвост возник, но я его закопал и похоронил.
– Ты уверен в этом, Лис? – Новый голос был шелестящим, тихим и злобным, и прозвучал он настолько отчетливо, словно его хозяин стоял на расстоянии вытянутой руки.
Если бы не склонность Циклопа к пафосным высказываниям, я бы в этот день и погиб. Проклятый джинн подобрался вплотную, пользуясь способностями метаморфа, и шел он, скорее всего, за Синдбадом. Встретил того за южным КПП, где бритоголовый оставил оружие, и двинулся следом.
Очень простой и разумный ход, который мы не просчитали.
Если бы я опоздал с падением на считанные доли секунды, то тоже погиб бы. А так я шлепнулся на землю, и луч армгана прошел надо мной. Синдбад, не теряя времени, дал очередь из «карташа», и, судя по крику боли, попал.
– Бегом! – завопил я, стартуя прямо с четверенек и на ходу вытаскивая из кармашка гранату.
Это было очень рискованно – взрывать ГП-1 прямо за своей спиной, но иного варианта отвлечь Циклопа и не дать ему пристрелить нас я не видел. Армган – оружие дорогое, энергоемкое, и пользуются им только очень продвинутые и крутые перцы, вроде нашего джинна.
Но зато и снять из него бегущего – легче легкого!
Граната грохнула, волна плазмы едва не подтолкнула нас в задницы, и мы понеслись еще быстрее. Охладитель костюма справился с возросшей температурой, разве что на мгновение мне стало очень жарко.
– Стой!... Хватит!.. – провопил Синдбад через пару километров, когда мы почти достигли Нежиховского урочища.
– Да? – Я остановился.
Грудь ходила ходуном, а мышцы ног недвусмысленно намекали на то, что такие нагрузки не одобряют. Очень хотелось надеяться, что раненый Циклоп сгорел в огне взрыва, но верилось в это слабовато.
– Здорово, что ты его подранил, – сказал я, более-менее отдышавшись. – Жалко, что не убил.
– Джинн я тебе, что ли? – огрызнулся Синдбад. – Наверняка он рядом со мной все это время ждал. Мне пару раз казалось, что неподалеку кто-то мелькает, но увидеть я ничего не мог.
– Он-то как раз джинн. – Я оглянулся в ту сторону, где остался Циклоп: наверняка оклемается, сволочь одноглазая, и двинется за нами в погоню. – Наш единственный шанс выжить – убраться в другую локацию, так что берем руки в ноги и двигаем. Тамбур ждет нас.
– Куда убраться?
– А это мы обдумаем, пока до него дойдем. – Я еще раз просканировал окрестности, и мы пошли: на этот раз по самой прямой дороге, что ведет от Обочины на Синцы, Машево и дальше к переправе.
«Куда?» – очень хороший вопрос.
Вариантов на самом деле четыре, не считая мифического Узла, куда стремиться можно с тем же успехом, как и в Шамбалу. Казантип отпадает сразу, туда соваться можно только в том случае, если ты дружишь с Орденом. Сосновый Бор – в общем, тоже, там все под контролем военных, да и укрыться особенно негде.
Плюс не забудем за что-то невзлюбивших меня праведников.
Остаются Академзона и Москва, и там, и там места много, но если в Новосибирске имеется «центральная власть», то есть группировка, сумевшая стать много сильнее остальных, и не просто группировка, а «Ковчег» во главе с Хистером, то на территории бывшей столицы царит полный хаос. Там орудуют десятки банд, шляются сотни мелких групп – ходоки, наемники, отряды «чистильщиков», всякие чудные придурки, вроде неодруидов, и вообще непонятно кто с неизвестным происхождением и темным настоящим.
Скрыться в этом бурлящем супе из довольно неаппетитных ингредиентов проще всего. Переждать какое-то время, пока враги чуток остынут, а затем отправиться на поиски мерзкого дубля.
Никто не знает, как это порождение Пятизонья поведет себя, но обратно в Старую Зону, где бряцают оружием Циклоп и Антипа со товарищи, он вряд ли сунется. Да еще и наверняка «наследит» так, что в М- сети появится информация, и сделать с этим пока, к сожалению, ничего нельзя.
– Хм, – сказал я, придя к этому выводу. – У тебя как, много врагов в московской локации?
– Имеются, – ответил Синдбад. – А ты что, думаешь намылиться туда?
– Еще как думаю. Можно, конечно, в узловики вступить или в егеря податься, но и то, и другое нравится мне куда меньше. Защита, конечно, защитой, но придется затем всю жизнь на дядю горбатиться.
– Если бы на дядю, – он усмехнулся. – На великого Командора или ужасного фюрера.
– Очень рад, что мы пришли к консенсусу, – сказал я. – Осталось прийти к тамбуру, не попасться по дороге чугункам в лапы, не угодить в ловушку, и все будет просто замечательно.
Пока мы шли довольно легко, а из биомехов видели лишь парочку адских косильщиков, неспешно кативших куда-то по своим железным делам. Агрессии они не проявили, на всякий случай угрожающе пощелкали острыми лезвиями на торчащих впереди подвесках.
Что-то вроде предупреждения – не суйся, хуже будет.
Вечер потихоньку превращался в ночь, снег продолжал падать, но благодаря имплантам я видел все не хуже, чем в ясный полдень. Циклоп если и шагал за нами, то был далеко, а Антипа и его головорезы наверняка еще выбирались из Обочины, матеря гнусного Лиса.
И тут, едва я почти расслабился, Пятизонье напомнило, что оно плохо подходит для прогулок.
– Стоп, – сказал я, когда у меня внезапно заложило уши. – Ты ничего не чувствуешь?
– Нет, – Синдбад сглотнул.
– Назад, твою мать! – рявкнул я, не тратя времени на объяснение.
Но было поздно.
Мир вдруг прыгнул вниз, и мы очутились в воздухе на высоте метров в десять. Мгновение повисели на месте, а затем полетели вниз. У меня засосало под ложечкой, и я воткнулся ногами в неглубокий сугроб.