раз моргнуть, чтобы набор темных и светлых пятен сложился в картинку.
Рендалл был привязан к стулу, стоящему посреди не очень просторной комнаты. На ее стенах висели гобелены с изображением сцен охоты на оленя, в углу виднелся большой шкаф. Через узкое окно столб дневного света падал на круглый стол. Рядом с ним в кресле с высокой спинкой располагался мощного сложения мужчина в черном кафтане с золотым шитьем.
Смуглое лицо из-за отсутствия морщин выглядело молодым, но в бородке клином блестела седина, а глубоко посаженные глаза казались двумя колодцами, затопленными тьмой.
– Ха-ха, – проговорил мужчина, и угол рта его дернулся. – Эх ты, сопляк. Неужели ты и в самом деле поверил, что вот так просто сможешь добраться до тронного зала?
Олен понял, что перед ним Харугот из Лексгольма, правитель Золотого государства и убийца его родителей – как настоящих, так и приемных. И не испытал при этом ничего – ни страха, ни гнева, ни даже ненависти.
– Я не дошел всего лишь нескольких шагов, – проговорил он спокойно, раздумывая, куда мог деться Рыжий. Или кот попробовал защитить друга и погиб под мечами гвардейцев?
– Ты бы их не прошел никогда! – угол рта консула вновь дернулся. – Я ждал тебя с того момента, как ощутил магию в подземельях под замком! Кстати, что за чародейство ты использовал?
Олен вспомнил момент, когда применил силу ледяного клинка для того, чтобы прорезать дверь.
– Не знаю, о чем речь, – сказал он, стараясь не глядеть на меч, лежащий на столе за спиной Харугота. – Колдовать я не умею…
– Это-то я вижу, клянусь Великой Бездной! Тем и удивительнее то, что ты все же сумел пройти так далеко. Нет, я знал, что Камень Памяти тянет тебя, и что рано или поздно ты явишься сюда, – тут Олен вздрогнул, осознав, что хозяин Золотого замка все время, что они мотались по северным землям, просто ждал, точно хищник в засаде. – Но думал, что мои парни перехватят тебя где-нибудь на улицах. Произойди все таким образом – тебя бы убили на месте. Но ты сумел пролезть в замок, и эта беседа – своеобразная награда тебе перед смертью.
– Так вы убьете меня? – по спине Олен пробежала дрожь, на лбу выступил холодный пот.
– Конечно. Но не бойся, больно не будет. Тебе просто отрубят голову.
– Но зачем? Чем я мешал вам, находясь в Заячьем Скоке? Ведь я даже не знал, кто я такой! Не появись там Чернокрылые, до сих пор бы работал в поле!
– Зачем? – консул улыбнулся, глаза его вспыхнули двумя белыми звездочками. – Скажи, ты бы остановился перед последней ступенькой лестницы, ведущей к величию?
– Не понимаю, о чем речь… – Олен пошевелил руками, испытывая путы, но те оказались завязаны на совесть. – Вы и так захватили власть в Безарионе. Что может быть выше нее?
– Ты многого не знаешь. Пошел бы я на преступление, на предательство и убийство тех, кто мне доверял, во имя трона? Нет, какая глупость! Я уничтожил твоих родственников не ради честолюбия или злости, а для великой, воистину великой цели! И чтобы добиться ее, мне нужна сила Камня Памяти! А пока жив хоть один потомок Безария, ее нельзя подчинить!
– Есть только одна великая цель, ради которой можно убивать, – покачал головой Олен, – защита родного дома.
– Эх, мальчик-мальчик, – Харугот сцепил руки перед грудью, стало видно, что на правой не хватает безымянного пальца. Сверкнули драгоценные камни на золотых и серебряных перстнях. – Больше сорока лет, с того самого момента, как я стал учеником мага-ренегата, я шаг за шагом иду к тому, чтобы необратимо изменить наш мир, сделать его свободным от… Впрочем, я увлекся. Кстати, вот эти камушки, – он пошевелил пальцами, – не украшения, а вехи моего успеха.
– Да ну? – хмыкнул Олен.
– Конечно, – консул не заметил иронии или просто не обратил на нее внимания. – Вот этот сапфир, – он показал массивное кольцо, украшенное огромным синим камнем, – я добыл на острове Тенос, где под землей прячутся древние храмы, созданные еще до появления эльфов в этом мире. Вот этот, – блики забегали по граням прозрачного алмаза размером с голубиное яйцо, – нашел у истоков Теграта, на склонах Кольцевых гор, за которыми спит окутанный вечностью Безымянный. А вот этот изумруд…
Договорить Харуготу не дали. Из-за спины Олена донесся скрип, какой обычно издают плохо смазанные петли. Консул нахмурился, угол рта его чуть дернулся, глаза сверкнули, а голос зазвучал сердито:
– Что там такое? Десятник, почему дверь открылась?
– Не могу знать, мессен, – прозвучал испуганный голос. – Сквозняк, должно быть.
– Так вот закрой ее, и проследи, чтобы никаких сквозняков больше не было. Понял?
– Да, мессен.
Руки Олена коснулось что-то мохнатое, и он с трудом удержался от радостного возгласа. Рыжий не погиб. У входа в тронный зал он сумел удержаться и не полез в бой. Выждал, проследил, куда несут Рендалла, и прокрался за ним.
– Странно, клянусь Великой Бездной, – взгляд правителя Безариона стал подозрительным, – кажется мне, что тут появился кто-то еще… хотя это невозможно… Ладно, продолжим. Изумруд добыт в тайных копях Мероэ, где работают преступники, изгнанные из стволов южных альтаро…
– Удивительно, как вы вернулись оттуда живым, – острый коготь зацепил примотанное к спинке стула запястье Олена, чуть слышно тренькнула перерезанная веревка. – Эльфы ведь не терпят чужаков.
– Истинно мудрый найдет дорогу куда угодно, – Харугот самодовольно улыбнулся. – И обратно тоже. Вот этот невзрачный на вид аметист, – фиолетовый самоцвет в самом деле казался тусклым, – я привез из знойной пустыни на юго-востоке Алиона, где живут последние сираны. Существа, овладевшие магией настолько, что она пропитала их насквозь…
Веревки на правой руке лопнули, Рыжий занялся левой. В освобожденной кисти запульсировала кровь, закололо так, что Олен стиснул зубы, чтобы не застонать.
