слышать, как каркает усевшаяся на крышу храма напротив ворона.
— Люди, — сказал Хорст, не обращая внимания на то, что волосы на голове намокли и влага бежит по лицу. — Рад бы я вам принести весть о мире и благоденствии, но сегодня я скажу вам о войне… О последней войне!
Еще проходя по двору, он не знал, о чем будет говорить, но сейчас с внезапной ясностью понял, что вся речь целиком содержится в голове, будто ее туда вложили, как стельку в башмак.
— Глупо мечтать о свободе, о счастье и благосостоянии, когда чудовищная угроза Хаоса нависает над нами! — Хорст говорил и говорил, чувствуя, что не сможет остановиться, пока не произнесет все скопившиеся внутри слова. — И в последнем, решающем бою с ним нам понадобится каждый меч…
Краем глаза заметил стоящего у самого помоста ре Милота. Лицо у того было удивленное.
Дождь продолжал лить, струи с легким журчанием стекали с крыш, набухали и расползались в стороны лужи, но никто из собравшихся на площади людей не делал попытки уйти.
Они стояли и молча слушали.
— Чтобы обрести все, мы должны все отдать… — продолжил Хорст. — Каждый должен лишиться всего, что у него есть! Глупо идти на войну с пустыми руками, так что нам понадобятся кольчуги, мечи, съестные припасы, телеги и лошади… Кто из вас готов послужить делу Порядка, отдать все, что можно, на нужды воинства, которое отправится сокрушать Хаос?
Настроение толпы изменилось, люди смущенно переглядывались, чесали в затылках.
— Я готов! — выручил, как маг и ожидал, верный Накди. — У меня отложено пятьдесят гридей! Я готов отдать их!
— И я! — выступил из рядов плечистый бородач, судя по нашитому на груди белому квадрату, из Слуг Сына Порядка. — Все отдам!
— Все мы отдадим! — И мы! И мы! — прозвучали крики, и через мгновение в едином порыве вопила вся площадь.
Испуганная ворона снялась с крыши храма и полетела прочь.
Хорст поднял руку и шквал воплей, казалось, заставивший на мгновение остановиться и прислушаться облака, начал стихать.
— Видит Владыка-Порядок, я не сомневался в вашей доблести и щедрости! — сказал маг. — Жертва каждого из вас будет принята здесь, в этом самом дворе, сегодня же! И примет ее преданнейший из Слуг Сына Порядка, Накди!
Бывший торговец тканями покраснел, точно девица, ощутившая мужскую руку, на мягком месте.
— А все, кто желает сам отправиться на последнюю войну и послужить Владыке-Порядку в решающей битве с Хаосом, должны явиться к благородному Кавнлиру ре Милоту!
Редар, наоборот, побледнел и, судя по всему, собрался выругаться, но сдержался.
— Да пребудет с вами Владыка-Порядок! — крикнул маг, размашистым жестом осенил толпу знаком Куба и пошел к ведущей с помоста лестнице.
Оказавшись на земле, первым делом вытер мокрое от дождя лицо.
— Так, ты все понял? — сказал он, повернувшись к Накди. — Ты и прочие Слуги сегодня начнете оправдывать свое название. Чтобы все, что принесут люди, было принято, записано и готово к использованию.
— Да, да! Все исполню! — пылко воскликнул Накди и, подпрыгивая, убежал к воротам. Оттуда донесся его писклявый голос.
— Ну, а тебе, благородный ре Милот, — сказал Хорст бывшему главе Чистой Лиги, — предстоит сделать из «этих оборванцев» армию. Разбивайте их на десятки, сотни, назначайте командиров как вам угодно…
— Это безумие. — Редар пожал плечами. — Воевать с таким сбродом против Ордена Алмаза… Но выбора у меня нет, как я понимаю.
— Именно, — маг кивнул и, развернувшись, пошел к постоялому двору.
Не сделал и пары шагов, как возникло ощущение падения, под ложечкой засосало, и через мгновение он находился уже не под дождем, а среди клубов желтоватого тумана.
В нескольких шагах виднелась блестящая, точно покрытая вороненым металлом дорога, а рядом с ней — высокая фигура с горящими, точно два крошечных факела, глазами.
Она шагнула вперед, и Хорст различил светлые курчавые волосы, обаятельную улыбку, румянец на щеках и болтающуюся на груди побрякушку в виде оскаленной волчьей головы.
Перед ним стоял не кто иной, как Нисти Стагорнский.
— Наблюдал все представление с самого начала, — сказал он, настороженно поводя головой из стороны в сторону, будто принюхивающийся волк. — Впечатляет. Толпа слушает тебя, точно стадо — пастуха. Одного не могу понять — почему? В то, что ты и в самом деле Сын Порядка, я попросту не верю…
— Потому что вы, маги, сотни лет сидели по своим норам, — хмыкнул Хорст. — Никак не показывали собственное могущество. А я первый не побоялся проявить его открыто. Но ведь ты явился явно не затем, чтобы потрепаться? Говори, зачем пришел?
— Узнать, покинуло тебя безумие или нет, — сказал Нисти.
— Боюсь, что нет, — покачал головой Хорст. — И я по-прежнему приложу все силы, чтобы выйти из Игры…
— Безумец, безумец! — прошептал стагорнский маг, отступая на шаг, и глаза его вновь загорелись. — Ты что, не понимаешь, что выйти из нее можно только мертвым, и то не всегда? Не понимаешь, что ты творишь с доской? Она…
— Хватит! — Бывший сапожник поднял руку. — Либо отойди и не мешай мне, либо давай сражаться, а на пустую трепотню у меня времени нет!
На лице Нисти появился хищный оскал, но тут же пропал вместе с самим стагорнским магом, туманом и дорогой.
Хорст вновь оказался перед крыльцом постоялого двора, под вывеской с изображением лосиной головы. Дождь припустил еще сильнее, и магу ничего не оставалось, как поспешить к распахнутой двери.
Дождь негромко постукивал в окно, сумерки наползали на Карни, будто тихая орда захватчиков. Камин горел мощно, с негромким гудением, от него шло ровное, приятное тепло.
— Хорошо, клянусь Владыкой-Порядком, — проговорил Хорст, отхлебнув из кружки подогретого пива.
Горло после очередной длинной речи, произнесенной на холодном ветру, нещадно саднило, время от времени накатывали приступы сухого, лающего кашля.
— Да, неплохо, — ответила Илна.
Они вдвоем сидели перед огнем в зале постоялого двора, ставшего чем-то вроде резиденции для новоявленного Сына Порядка. Радульф где-то пропадал, а расположившиеся у дверей и окон наемные охранники вели себя тихо, точно наученные жизнью мыши.
— Особенно мне понравилось то место, где ты упомянул гнев Владыки-Порядка и вызвал огненный дождь… — продолжила девушка. — Меня аж морозом продрало!
— Пришлось постараться, — хмыкнул маг.
Карни постепенно превращался в подобие военного лагеря. Кавнлир ре Милот наводил в городе железный порядок, превращая толпу оборванцев и горожан во что-то вроде армии.
А начал он с того, что выселил с центральной площади всех пришедших посмотреть на Сына Порядка.
Но, несмотря на это, каждый день толпа собиралась заново, заполняя все пространство перед храмом, так что Хорсту приходилось залезать на помост и насиловать собственное горло.
— Да, если бы еще не та старуха… — поморщился он. — Очень не вовремя она решила…
Договорить не удалось, чудовищной силы болевой спазм скрутил внутренности, выбил из горла сдавленный хрип, заставив мага замереть с раскрытым ртом и выпученными глазами.
— Что такое? — Сквозь гул в ушах слышал голос Илны, а перед глазами все почернело, и мир пропал, рухнув в кипящую пучину боли.
Первой мыслью было, что на него напали другие маги, но в следующее мгновение Хорст понял, что это
