– Дорога? – удивилась Лиза. – Наконец-то, а то я уже все ноги сбила.
– Может быть, нам повезет, и она доходит до самой трассы, – сказал Рашид с надеждой.
Придушить ее пришлось за ближайшим поворотом, когда стали видны огромные пятнистые грибы, выстроившиеся в шеренгу поперек дороги. При приближении путников они заволновались, закачались на толстых ножках, а на маслянистых шляпках запузырилась вонючая слизь.
– Придется тебе сбивать ноги дальше, – и Андрей с сочувствием посмотрел на Лизу.
Девушка печально вздохнула.
Ближе к вечеру начался дождь, несильный, но холодный. Дважды подряд путешественники забрели в тупики, образованные причудливо изогнувшимися языками «джунглей», и когда выбрались из второго, Соловьев решил, что на сегодня хватит.
– Встаем, – сказал он.
Вскоре наткнулись на речушку, что извиваясь, текла через лес, возможно, ту же самую, которую уже переходили сегодня. Палатку поставили на неудобной, кривой поляне, но всем было плевать – целый день ходьбы по буеракам утомил даже «колдуна».
– Давай, кореш, мы тебя связывать не будем, – предложил Илья после ужина, состоявшего только из консервов. – А то реально в лом возиться, узлы мотать и все такое.
– Смотрите, – Рашид пожал плечами. – Я не против.
– Тебе еще сторожить сегодня, – напомнил Андрей бритоголовому, и тот недовольно скривился.
Завистливым взглядом проследил, как спутники залезают в палатку, а затем облегчил душу с помощью известных всякому русскому мужчине слов. Андрей, забравшись в спальный мешок, повернулся к Лизе, чтобы поговорить с ней, но разглядел, что девушка уже закрыла глаза, и решил, что не стоит.
Она наверняка устала больше всех.
Уснул быстро, но, как показалось, буквально через миг кто-то сильно дернул его за ногу.
– Шо такое? – пробормотал Андрей, поднимая голову.
– Эй, шеф, вылезай! – возбужденно прошептал Илья. – Тут это, дела…
– С Рашидом чего?
Неужели «колдун» все же не выдержал, его человеческая часть проиграла, и верх взяло то, что появилось в душе после катастрофы?
– Не, не то. Вылезай, глянешь.
Андрей расстегнул «молнию» и, подрагивая от холода, выбрался из палатки, под все так же моросивший дождь. Завертел головой, пытаясь понять, что встревожило Илью, и поначалу не заметил ничего опасного – Рашид валяется под деревом и сопит в две дырки, хотя неясно, в какие, монстров не видно…
– Вон туда зырь! – Илья ткнул в ту сторону, где тесной группой росли молодые сосенки.
Приглядевшись, Андрей различил неподвижную человеческую фигуру, которая почти сливалась с деревьями. И вздрогнул, поняв, что видел этого человека раньше – длинный балахон, борода чуть ли не до пояса, в руке посох, а на плече сидит огромная белая птица.
Такой старикан являлся, когда путешественники ночевали в одной из московских коммун, а если верить Лизе, то приходил к их стоянке в одну из первых ночей после выхода из Нижнего.
– Откуда взялся, я не усек, просто возник, на слова не реагирует, ничего не делает, а подойти я не смог, ну а пускать в ход автомат не стал, – возбужденно забормотал Илья. – Правильно сделал?
– Да, – сказал Андрей.
Перед ними наверняка не обычное человеческое существо, недаром чуткий «колдун» продолжал дрыхнуть, так что пули «калаша» могут тут и не помочь, а грохот выстрелов им ни к чему…
Кроме того, бородач наверняка не враждебен.
– Эй, вы кто? – позвал Андрей негромко. – Что вам нужно?
Фигура в балахоне задрожала, словно пыталась сдвинуться с места, но не могла. Сверкнули глаза завертевшей головой птицы, затряслась борода, но из открывшегося рта не вырвалось ни единого звука.
– Чего это он? – спросил Илья.
– Если бы я знал, – отозвался Андрей, делая шаг навстречу ночному визитеру. – Скажите что-нибудь. Или вы не можете говорить?
Что странно, с близкого расстояния старик был виден хуже, он начинал расплываться, превращаться в причудливое облачко ночного тумана, зацепившееся за сосновые ветки.
А пройдя где-то с метр, Андрей осознал, что не может идти дальше.
Нет, ему ничего не мешало, ничто вроде бы не держало, но мышцы отказывались сокращаться, передвигать тело вперед. Они словно знали нечто такое, о чем мозг пока даже не догадывался, либо в силу собственной инерции, либо потому, что был принципиально не в состоянии это уяснить.
– Ну, что? – спросил сзади Илья.
– Ничего, – отозвался Андрей.
Губы оставались в порядке, как и руки, и вообще мускулы верхней половины тела, а вот ноги…
Приглядевшись, увидел, что старик шевелит губами, его подбородок двигается, и изо рта вроде даже вылетают какие-то слова. Но, прислушавшись, уловил лишь тишайший шорох, какой издает скользящая сквозь траву змея или трепещущий в паутине кусок сухого листа.
Лишь на мгновение почудилось, что тот сложился в нечто членораздельное:
– …движение без страха… пшшш… дальше…
Но тут же звук пропал, растворился среди прочих ночных звуков, и Андрей вздрогнул – показалось, что белая птица взлетела и коснулась лица холодным и скользким крылом.
– О, блин, – сказал Илья, и бородач начал исчезать.
В прошлый раз он сгинул мгновенно, сейчас же исчезал медленно, и у Андрея осталось впечатление, что уходил ночной визитер, будучи полон досады, что черты его лица исказило недовольство. Последний раз мигнули желтые птичьи глаза, и остались только сосенки да шуршание продолжавшегося дождя.
– Ну и хрень, – высказался бритоголовый. – Что это такое?
– Я тебе не скажу, и никто не скажет. – Андрей задумчиво поскреб подбородок. – Да, еще знаешь что – лучше молчи о том, что мы с тобой видели.
– Как велишь, шеф, – ответил Илья, и по голосу было ясно, что это обещание он постарается сдержать.
Утром Андрей встал с тяжелой головой, а обнаружив у костра бодрого Рашида в компании сонной Лизы, поинтересовался у него:
– Как спалось? Ничего странного не почувствовал?
– Лучше всех, видит Аллах, – отозвался «колдун», потягиваясь. – Вчера думал, что без пут мне нелегко придется, но было светло и чисто всю ночь, не то что раньше, эхе-хе…
Да, бородача он не заметил, а это значит, что либо тот и вправду не опасен, либо настолько могуч, что способности Рашида для него пустой звук. Но почему он не может говорить… или это он, Андрей, не в состоянии услышать то, что произносит ночной гость?
Мысль не понравилась, торопливо отогнал ее в сторону, а потом и забыл, увлекшись обычными делами.
Свернув палатку, зашагали через сырой лес, под пологом серых, низко висевших туч и сплошным дождем. Чуть позже к прочим «радостям» присоединился туман, густой и какой-то неприятно «живой» – в его толще ощущались потоки холодного и теплого воздуха, струи напоминали руки или скорее щупальца, норовившие ухватить путешественников.
Едва не влезли в очередное «болото», Андрей остановился в шаге от зеленых мохнатых кочек. Попытавшись обойти, уперлись в «пустыню», а когда прошли ее, выяснилось, что сделали это зря – на другой стороне встретил не обычный лес, а стена «джунглей».
Пришлось возвращаться.
Между путешественниками и трассой М-1 по-прежнему лежала полоса непреодолимых препятствий, но, что самое плохое, не удавалось идти прямо на запад. Приходилось то и дело сворачивать, искать путь, выбираться из тупиков, тыкаться туда-сюда.
Они и вправду брели по громадному, созданному катастрофой лабиринту.
Во время перехода через очередную «пустыню» Андрей услышал донесшийся спереди собачий лай и в
