первый момент решил, что это ему кажется. Но Рашид встрепенулся, а на лице Лизы отразилось недовольство, причудливо смешанное с надеждой.
– Вроде обычные псы гавкают, – заметил Илья. – Не «собаки» проклятые.
– Скоро узнаем, – сказал Андрей.
Речку, на которую наткнулись метров через пятьдесят, не рискнули форсировать сразу – слишком уж глубокой показалась она и неудобными берега. Пошли вдоль нее, продираясь сквозь густые заросли, и вскоре увидели полузатопленную лодку, почти тут же – шалаш в кустах.
Затем лай зазвучал вновь, и на этот раз очень близко.
– Оружие готовим, – велел Андрей.
Даже если это не «собаки», а заурядные псы, они тоже в состоянии броситься на людей, как самые обыкновенные хищники, или хозяева животных могут оказаться настроенными вовсе не дружелюбно…
В такие времена чужак наверняка враг.
– Действительно, собаки, – прошептал Рашид, когда они выбрались на проселок.
Под ногами захлюпала густая грязь, и вскоре из тумана выплыли очертания домов – обычных, деревенских, выстроившихся в два ряда вдоль единственной улицы. В мареве проглянул силуэт торчащего журавля, и лай начал стремительно приближаться.
Показалась бегущая по дороге собака, самая банальная, без человеческой головы, но очень крупная.
– О, барбос! – воскликнул Илья. – Вот корейцы бы обрадовались!
Псина словно поняла эти слова, остановилась и оскалила зубы, но не угрожающе, а скорее предупреждающе. Следом за ней показались еще две, помельче, и, похоже, что из одного помета – одинаково острые морды, белая шерсть с черными пятнами на боках и спине.
Эти дружно загавкали, но одновременно и завиляли хвостами.
– О, встречают, шавки подзаборные, – продолжил бритоголовый. – Как выжили? Эй, мохнатые, хватит вопить, скажите лучше, где люди?
– А вот и они, – сказал Рашид.
Из тумана вынырнул мужик с ружьем в руках, затем показался еще один, с вилами.
– Кого тут нелегкая принесла? – низким голосом поинтересовался первый.
– Нас, – ответил Андрей, делая несколько шагов вперед.
Соваться навстречу толпой опасно – могут воспринять как атаку и отреагировать соответственно.
– Да, а мы уж думали, что на белом свете никого не осталось, – сказал мужик с ружьем. – Слышь, земляк, а там вот стоит такой… с ним все в порядке?
Зрение у обитателя затерянной в лесу деревушки было отличным.
– В порядке, и он человек, – с нажимом произнес Андрей. – Мы идем мимо. Останавливаться у вас не собираемся, но будем рады передохнуть… Как, примете гостей?
– Можно подумать. – Мужик с ружьем оглянулся на второго, могучего и сутулого. – Что скажешь, Петруха?
Названный «Петрухой» выглядел обычно, но Соловьеву не понравился его взгляд – блуждающий, неуловимый, словно у безумца или вконец сторчавшегося наркомана. Вилы он держал небрежно, чувствовалось, что они ему не особенно нужны.
– Он не лжет, – прогнусавил сутулый. – Пусть заходят.
И, отвернувшись, пошел прочь, а следом побежали собаки, разом потерявшие интерес к чужакам.
– Заходите, – мужик с ружьем махнул рукой. – Меня Севой звать, а вас как?
Услышав имя «Рашид», он хмыкнул и помотал головой, но руку «колдуну» все же протянул.
– Как вы только до нас добрели, ведь со всех сторон хрень какая-то творится? – продолжил болтать Сева, когда они зашагали в ту сторону, куда удалился Петруха с собаками. – И обычно-то тут не людно, болота да леса, а после того дня, когда все накрылось, и связь, и радио, и вовсе какая-то мутота появилась, два человека у нас сгинули, и мы особо никуда не суемся.
– А чудовища у вас по соседству имеются? – спросил Илья.
– Да выходят порой из лесу какие-то, но их собаки обычно чуют, да и мы не зеваем. Да еще Петруха, он и раньше странный был, а после всего совсем экстрасексом заделался – видит все насквозь, от него не укроешься. Пытались как-то раз до Ярцево добраться, ну, чтобы узнать, что в мире деется, да только ничего не вышло, дороги так и не отыскали. Сами едва не сгинули.
Андрей Севу не особенно слушал, больше смотрел по сторонам.
Домов в деревушке насчитывалось немного, но при каждом был большой огороженный участок и ухоженный огород – торчали пучки лука, ботва моркови и свеклы, в теплицах виднелись кустики помидоров. В загоне с недовольным квохтаньем бродили куры, на ветке отцветшей уже яблони сидел кот и неодобрительно смотрел на чужаков.
Здесь катаклизм, охвативший весь мир, почувствовали, но катастрофой он не стал.
– Давайте сюда, заходите, – велел Сева, указывая на мрачный двухэтажный дом. – Тут староста обитает, он вас примет. Думаю, что Петруха предупредил…
На крыльце гостей встретила дородная баба из тех, что не только коня, а и верблюда на скаку одной левой. Смерила Андрея скептическим взглядом, на мгновение задержала глаза на лице Рашида, а точнее, на том, что заменяло «колдуну» лицо, и лишь затем открыла рот.
– Ноги о половик вытирайте, – велела она, – а внутри разувайтесь.
Неизвестно, кто командовал в деревне, но в доме старосты распоряжалась именно она.
– Обязательно, – сказал Андрей.
Староста выкатился навстречу в прихожей – круглый, лысый и розовощекий, настоящий колобок на ножках. Всплеснул руками, и лицо его озарилось такой радостью, словно в деревню заявился сам Дед Мороз с санями, полными подарков.
– Привет-привет вам, – затараторил он. – Сева, ты тоже заходи, как раз обедать будем… Марья, тащи самогону, угостить гостей надо… Меня Карпом Фомичем кличут, давайте-давайте…
Через пять минут путешественники сидели за столом, а хозяйка разливала по граненым стаканам мутную жидкость с резким запахом. Лиза наблюдала за этим процессом с опаской, Илья жмурился в предвкушении, а Сева, поставивший ружье к стеночке, потирал руки.
– Ну, за встречу! – объявил староста, взяв посудину.
– О Аллах, на что только не приходится идти, чтобы сойти за человека, – пробормотал Рашид так тихо, что его услышал один Андрей, и накрыл стакан кистью.
Карп Фомич проглотил самогон одним махом, Илья последовал его примеру и остался сидеть с раскрытым ртом. Лиза только понюхала, «колдун», как обычно, принялся непонятным образом втягивать жидкость через руку, ну а Андрей для начала отхлебнул, чтобы понять, с чем имеет дело.
Первач оказался крепким, но не вонючим, а ароматным.
– Закусываем, закусываем, – напомнил Карп Фомич, и уж от этого предложения никто не отказался.
На столе стояли не надоевшие всем консервы, а настоящее мясо с картошкой, жареная рыба, сало, соленья, причем не из магазина, а заготовленные собственными руками хозяев.
Андрей ел, поддерживал тосты, но угнаться за местными не пытался и больше слушал. Карп Фомич с Севой трещали не переставая, им в основном отвечал захмелевший Илья, бахвалился подвигами, совершенными в долгом пути аж от самого Нижнего Новгорода.
– А у тебя что с мордой-то? – спросила хозяйка Рашида, долив ему в стакан. – Болезнь какая, что ли?
– Вроде того, – со смешком отозвался «колдун».
– Главное, чтобы не заразная была, а то куда с такой ряшкой-то?
Лиза прыснула в кулак, и Андрей, которого все же немного развезло, не выдержал, улыбнулся.
– На юг нет пути, мы не нашли, хотя искали, – рассказывал тем временем Карп Фомич. – На север до Кротово доходили, но там пусто, да и дома разрушены, словно война произошла. На восток тоже пробиться не смогли, а на запад особо и не ходили, только Петруха разве что.
– Кликнуть его? – предложил Сева, от выпитого слегка окосевший.
– Не надо, – помотал головой староста. – Захотел бы, сам пришел, ты же знаешь, что ему никто не указ…
