математики. След петлял, как любопытная собачонка, время от времени из тумана появлялись черные глыбы, по сторонам что-то скреблось и шуршало, но подходить не решалось.
А потом туман впереди поредел, открылась ровная площадка, уютно окруженная каменюками поменьше, кострище в ее центре, и довольно специфический мусор, красноречиво говорящий, что тут недавно веселились.
– Ничего себе, – завистливо вздохнул Чапай. – У них тут вечеринка была. С этим самым, шампуньским…
Вагонетка рухнул на колени и пополз вокруг кострища, встряхивая и обнюхивая попадающиеся по пути бутылки.
– И с девчонками, – Старый Осинник колом подцепил некий предмет, изготовленный из тянущегося полупрозрачного материала.
– Почему мы их не слышали? – спросил Горшо Пуст.
– Мы в Монолитах, – Агрогорн сделал попытку осмотреться, но взгляд завяз в тумане, как вилка в желе. – Тут со звуком творится боги знают что. Можно не услышать, как на тебя наехала ломовая телега, и уловить скрежет, издаваемый дождевым червяком…
Из-под земли донеслось негромкое «Чпок!», и сердитый, чуточку невнятный голос проворчал:
– Сами вы – земляные червяки!
– Забирайте эту обезья… гнома, и пойдем, – сказал Агрогорн.
– Чего вы там… подождите… все равно без меня далеко не уйдете… – пробормотал Вагонетка, искренне убежденный, что в отряде он главный, и попытался выдавить из толстостенной бутылки хоть что- нибудь.
С таким же успехом можно было выжимать песок.
Долговязый Эрик приподнял испуганно пискнувшего гнома за шиворот и потащил за собой.
Когда люди и нелюди исчезли вдали, то серые языки неторопливо поплыли вперед. Поглотили и растворили в себе валяющийся на земле мусор, бутылки и кружки, кострище, валуны.
Нечто обитающее в тумане уничтожило следы.
Пятлетсидэль Осторожный закончил рассматривать то, что осталось от его меча, и поднял взгляд на то, что осталось от его отряда.
Клинок, выкованный в фамильной кузнице три тысячи лет назад, ухитрилась погнуть чья-то нога, не уступающая в тяжести троллиной, а отряд беспощадные гости из ночной темноты уменьшили почти в два раза.
– Братья, – сказал Пятлетсидэль Осторожный, – знаю, что вы отважные воины и что гнев стучит в ваши сердца, но в этот раз мы должны отступить и не гнаться за теми, кто сделал это.
Несколько эльфов сузили глаза, один шмыгнул носом. По человеческим меркам это означало, что на полководца обрушился вал гневных воплей.
За века, что Пятлетсидэль Осторожный командовал войсками, он научился улавливать мерзкий и тонкий запах Судьбы, появляющийся в моменты, когда происходящее неизбежно и ты ничего не сможешь изменить.
Сейчас от этого запаха просто свербело в носу.
– Мы столкнулись с чем-то древним и странным, и сражаться с ним – все равно что стрелять из лука в ураган, – сказал Пятлетсидэль, – поэтому мы…
– Тревога! – заорал один из расставленных вокруг лагеря часовых.
– В укрытие! – Осторожный не стал терять времени.
Эльфы, в последние дни насильственным образом ознакомленные с истиной «береженого боги берегут», порскнули по кустам, заскрипели натягиваемые тетивы.
С востока приблизилось розовато-золотистое зарево. Раздался рев, достойный сошедшего с нарезки паровоза, и мимо промчалось нечто, похожее на несущийся параллельно земле метеор.
Затрещали ветви, закачались деревья, эльфов раскидало в стороны.
– Что это было? – не вставая поинтересовался один из десятников, чьи роскошные волосы обгорели, а лицо стало красным,
– Знамение, – ответил Пятлетсидэль Осторожный. – И очень красноречивое.
Помятые и обгорелые эльфы во все глаза уставились на предводителя.
– И о чем оно сказало? – спросили несколько воинов постарше.
– Что пора убираться отсюда.
Обитатели Лоскута Низкие горы славятся любовью к трем вещам: войне, выпивке и крупному рогатому скоту. Причем выпивку они любят свою, вонючую и крепкую, словно мышьяковистая кислота, войну – совершенно любую, а крупный рогатый скот – исключительно чужой.
Поэтому обитатели соседних Лоскутов не сильно удивляются, когда просыпаются утром и обнаруживают, что у них поубавилось телят и овец, зато прибавилось сломанных заборов, пристреленных собак и пустых бутылок.
Война Низких гор с Высоким лесом длится много тысячелетий, причем войной ее считают только эльфы, а горцы – неплохим аттракционом, где можно вдосталь покричать, покрасоваться с оружием и кого-нибудь убить.
Обитатели Низких гор редко, но все же переселяются в Ква-Ква, но и там не изменяют привычкам
