Ошеломленная подобной наглостью библиотека затихла. Затем из ее недр донесся неприятный шелест, будто там летело что-то крупное, снабженное большим количеством крыльев.
Шелест сменился воплем и удаляющимся топотом, а им на смену пришла обычная кровожадная библиотечная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием магических разрядов, шорохом страниц да легкими шагами удивительных созданий, обитающих среди книг.
Валько Нурс, младший жрец Свауха, брел по улице с таким несчастным видом, что ему завидовали попадающиеся навстречу нищие. Сам Валько, предающийся мрачным мыслям, этого благополучно не замечал.
Надежда на то, что жизнь вернется в обычную колею, погибла утром, когда верховный служитель Бога-Творца чуть ли не пинками выгнал подчиненных из храма.
– Идите и читайте молитвы, тунеядцы! – сказал он. – А не то…
Валько Нурс тогда уныло вздохнул и побрел прочь, втихую радуясь, что сегодня ему достался участок в центре, неподалеку от площади Изопилия.
– Мы должны восстать против злобной тирании и бессмысленного произвола! – бурчал увязавшийся следом брат Сальный Тукк.
– И зачем?
– Чтобы произвол не был… э… бессмысленным, – сказал Сальный Тукк.
Валько Нурс только рукой махнул.
На подходах к площади Сальный Тукк повернул на право, и дальше Валько Нурс побрел один. Погруженный в собственные мысли, на пересечении улицы Дохлых Кошек и Песочной он натолкнулся на какого-то человека.
– Изви… – жрец поднял взгляд, и слова застряли у него в горле.
На голове у высоченного детины, покрытого слоем блестящего жира, красовалась мятая шапочка, глаза прикрывали закопченные стеклышки, проволочками прикрепленные к ушам (или к чему-то, только на них похожему), а на поясе колыхалось нечто белое, растопыренное.
– Чего уставился? – спросил детина. – Людей не видел?
– До сегодняшнего дня думал, что видел, – слабым голосом откликнулся Валько Нурс и совершенно автоматически озвучил первую строку из молитвы, въевшейся в голову хуже перхоти. – Морде Крышна, Морде Рама, Морде Морде…
– Разрази меня боги! – сказал детина и с громогласным «Хлюп!» лопнул.
Валько Нурс замер с открытым ртом.
Новая мантия цветом напоминала залежавшиеся салатные листья, да и шуршала точно так же. На воротнике красовалась кружевная вышивка, а подол украшал орнамент из веточек.
– Ну, как? – томно спросил жрец-стилист. – По мнению журнала «Гля! Мур!», это последний писк сезона.
– Если последний, то пусть его пищит кто-нибудь другой, а я пожить хочу, – свирепо ответил Зубост Дерг. – В этой штуке я выгляжу как… как грядка в огороде. Только гусениц не хватает!
– Их можно пришить, – понял все по-своему жрец-стилист. – Ты…
Храм качнуло, из главного зала святилища, где недавно закончилась утренняя служба, донеслись приближающиеся вопли.
– Там! Там! – их источник, оказавшийся наставником послушников, ворвался в покои верховного жреца и сделал попытку забиться под шкаф. – Он появился!
– Кто? – спросил Зубост Дерг.
– Он! Он!
– Кажется, я догадываюсь, – верховный служитель Отца Богов торопливо содрал с себя мантию и выбежал в коридор.
В главном зале, прямо перед статуей Бевса-Патера стоял некто высокий, покрытый толстым слоем жира и очень странно одетый.
– Вот ты и попался! – счастливо возвестил Зубост Дерг, отдышавшись после быстрого бега.
Демон зашипел, плюнул комком зеленого пламени, но оно погасло, не пролетев и метра.
– Сила Отца Богов защищает меня, – сообщил Зубост Дерг. – Так что не суетись, не трать силы зря.
Демон зарычал, могучие лапищи поднялись, потянулись к горлу верховного жреца.
– Ничего личного, просто ты понадобился нам для одного щекотливого дела, – Зубост Дерг на всякий случай сделал шаг назад.
– А с чего вы взяли, что я демон? – неожиданно спросил демон. – Я обычный торговец сандаловым деревом Педро де Удавилла, и не понимаю, как я тут оказался и что это за «тут» вообще!
Зубост Дерг, не ожидавший такого отпора, несколько опешил.
– Торговец сандаловым деревом? – он оглянулся в поисках поддержки, обнаружил выглядывающего из-за занавеса жреца-снабженца и поманил его.
Тот приблизился черепашьими шагами.
– Ты в храме Бевса-Патера, Отца Богов! – важно проговорил Зубост Дерг. – Если ты попал сюда по ошибке, то ничего с тобой не случится! Мы даже извинимся. Потом. Наверное. А сейчас скажи вот ему, – он
