– Хс-с-с! – Тили-Тили кровожадно зашипел и рукоятью одноразового ножа провел поперек горла.
Тот из жрецов, что постарше, выпучил глаза, другой задрожал.
– Хорошая мысль, – кивнул Рыггантропов. – Убьем, тела распотрошим и продадим куда-нибудь. Толстому Маззи или на кафедру медицинской магии. Там всякие органы всегда нужны…
– Он, кажется, хочет что-то сказать, – Арс наклонился и вытащил кляп изо рта старшего жреца.
– Гнев Отца Богов поразит вас! – без особой убежденности сообщил тот. – Хотя мне от этого легче не будет. Но зачем вам марать руки убийством? Предлагаю лучший вариант – массовый склероз!
– Это как? – опешил Нил Прыгскокк.
– Очень просто. Вы выводите нас отсюда, а потом мы все дружно забываем, где и при каких обстоятельствах встречались.
– Мне кажется, тут какой-то подвох, – нахмурился Арс.
– За услуги проводника принято платить, – настойчиво проговорил жрец и вытащил из-за ворота мантии цепочку с болтающимся на ней священным символом Отца Богов.
Явно золотым и столь же явно неприличным.
Глаза Рыггантропова сверкнули, Тили-Тили засвистел, Нил сглотнул, издав звук вынимаемой из ванны затычки.
– Склероз? – сказал Арс. – Ну что же, это очень даже можно устроить. Мы развяжем вас и выведем отсюда, но для начала вы нам поможете в одном деле.
– И в каком?
– Надо вытащить наверх Торопливых.
Лейтенант Лахов очнулся и обнаружил, что у него над головой поют птицы.
Через мгновение выяснилось, что они не только поют, а еще и без ложного стыда производят неизбежное для живого существа избавление от отходов жизненного цикла.
– Бурх-х-хгдекто? – спросил лейтенант, когда ему на щеку шлепнулось нечто липкое и противно воняющее.
Никто не ответил, и Лахов открыл глаза.
Перед лицом колыхались ветки, усаженные молодыми листочками. Меж ними скакали пичуги, исполняя бодрую песню, а еще дальше виднелось начинающее светлеть небо.
– О… – лейтенант повернул голову и обнаружил, что лежит, а рядом валяются Ргов и Калис. – Где мы? И что тут делаем?
Возникло подозрение, что вчера случилась очередная попойка, но его тут же смело ураганом воспоминаний.
– Мы были в университете… в подземелье, искали демона, – прошептал Лахов. – А потом куда-то пришли…
Дальше память демонстрировала бессилие, показывая лишь что-то вроде черного экрана.
– Встать! Смирно! – гаркнул лейтенант, решив прибегнуть к помощи подчиненных.
Ргов вяло зашевелился, как пытающаяся бежать медуза, Калис сел, не открывая глаз, и отдал честь.
– Ладно тебе, – буркнул Лахов. – Скажите мне, видите ли вы то же, что и я?
– Мы не знаем, что видишь ты, – осторожно сказал Ргов.
– Кусты, вон там – ограду университета. И правда, что мы были где-то под ним еще вчера ночью?
– Не уверен, – сказал Калис, изумленно хлопая глазами. – Если мы находились там, то как оказались здесь?
– Странная история. Тут замешана магия. – Ргов пощупал собственный нос, точно не веря в его существование. – Надо все как следует обдумать, а для этого сделать одну очень важную вещь.
– Это какую?
– Убраться отсюда поскорее.
В тот час, когда нарождающийся день боролся с ночью, а по улицам Ква-Ква полз предрассветный туман, по густоте сравнимый с манной кашей, около задних ворот храма Бевса-Патера появились две человеческие фигуры.
– Ты все понял? – мрачно спросила одна. – Ничего не видел, ничего не слышал, ничего не помнишь…
– Да, – испуганным голосом ответила вторая. – У меня, это… память отшибло.
– А если выяснится, что не до конца отшибло, я отшибу еще раз, – пообещала первая.
Раздался негромкий стук.
Последовавшая за ним тишина оказалась еще более глубокой, чем раньше.
– Спят, что ли? – прорычала первая фигура. – А ведь должны бдеть, беспокоиться, где я и что со мной!
И она заколотила в ворота так, что те возмущенно заскрипели.
