и лучи красили в оранжевый цвет животы ползущих по небу облаков.
Лекарь императора едва успел вытащить сундуки и мешки, как явившиеся слуги принялись деловито сворачивать и их шатер. Получившийся рулон забросили на телегу. На другую забрался лекарь со всеми вещами и укатил туда, где собирался обоз.
– А нам что делать, корни и листья? – спросила Саттия, почувствовав себя лишней среди всеобщей деловитой суеты.
– Мажордом обещал дать нам лошадей. Пойду узнаю, – твердо ответил бывший сотник и зашагал в сторону императорского шатра.
Вернулся быстро, в компании двух конюхов, что вели под уздцы лошадей, не таких, как в Ла-Себиле, а самых обычных. При их виде Гундихар засопел и скорчил мрачную рожу.
– Клянусь моим первым молотом, как я на этом поеду? – спросил он. – Или вы вытянете мне ноги?
– Лучше поднимем стремена, – отозвался тар-Готиан.
Эта операция не заняла много времени, и жутко ругавшемуся гному помогли влезть в седло. Оказавшись верхом, он вытер со лба пот и заявил, гордо выпятив черную бороду:
– Ха-ха, вернись Гундихар фа-Горин домой, он бы прослыл первым наездником в Льдистых горах!
– А первым хвастуном он прослыл давно, – пробурчала Саттия, гном ее услышал, но ничуть не обиделся.
– Кстати, про хвастунов, – сказал он. – Знаю я одну историю. Приходит эльф домой, а там…
Успевший влезть на лошадь Бенеш отвел глаза, Саттия мученически вздохнула, на лице тар-Готиана отразилось глубокое беспокойство. Всех спасли трубы, чьи голоса вновь полетели над лагерем и заглушили рассказ гнома.
– Готовность выступать! Мы должны быть рядом с императором! – воскликнул бывший сотник, и птицей взлетел в седло.
Саттия отстала от него всего на мгновение.
Сотню шагов до того места, где недавно высился шатер хозяина Белого Престола, ехали дольше, чем пару миль рысью. Пришлось лавировать между телегами, отрядами пехоты и группами всадников.
Армия растягивалась в длинную змею, чтобы пройти по не такой уж и широкой дороге. Полки из авангарда уже шагали, те же, кто пойдет в хвосте, только строились в походный порядок.
На месте шатра обнаружилось кольцо из конных воинов Звездной Стражи, а внутри него – император в компании нескольких вельмож. Мелькнуло озабоченное лицо герцога тар-Халид. Четверо колдунов, среди которых был и Одноухий, покосились на спокойного Бенеша.
– Вижу, что посланец Великого Древа с нами, – проговорил властитель сельтаро. – Очень хорошо. Можно выступать.
Он махнул рукой, и трубы заревели в третий раз, и с такой мощью, что Саттия едва не оглохла. Подъехал знаменосец, придерживавший вставленный в петлю у седла шест, на котором тяжело колыхалось изумрудное полотнище с восемью золотыми звездами.
– Вперед! – приказал император, и его свита сдвинулась с места.
Они проехали по берегу ручья и свернули на дорогу, уходившую на восток, в джунгли. Стало видно колыхавшееся над ней облако пыли, поднятое идущим впереди полком. В этот момент над лесом поднялось солнце, и лучи его, проникшие сквозь листву, заставили многих сощуриться.
Саттия вздохнула и подумала, что вряд ли эта часть путешествия будет приятной.
Ехали до самого полудня, не обращая внимания на жару, на пыль и на кусачих насекомых, что в изобилии налетели из джунглей. Вельможи смотрели мрачно, только император оставался невозмутимым. Время от времени к нему являлись конные гонцы, торопливо докладывали что-то и, выслушав ответ, уносились прочь.
Затем открылось незасеянное поле – комья черной земли, пучки травы и поселок из дюжины арроба на горизонте. Тут обнаружились полки авангарда, начавшие строиться в боевой порядок.
– Стой! – приказал император. – Тар-Вариос, немедленно приказ всем командирам – план два!
Могучий воин в золоченом шлеме, из-под которого выбивались заплетенные в косички волосы, кивнул, сделал короткий жест. Несколько воинов из Звездной Стражи пришпорили лошадей, умчались в разные стороны.
– Это что, мы будем сражаться? – удивленно спросил Гундихар, успевший отбить зад и слегка заскучать. – Клянусь пастью Аркуда, для боя нужен враг! А его что-то не видно.
– Поверь мне, гном, скоро они будут здесь, – неожиданно откликнулся император. – Так скоро, что ты даже представить не можешь. И я порадуюсь, если мы успеем как следует подготовиться.
Он отдал короткий приказ, и свита вместе с охраной сместилась чуть в сторону, к опушке леса, на небольшой холмик, откуда было хорошо видно все поле до поселка. Через освободившееся место, топоча тяжелыми сапогами, прошагал отряд гномов, судя по знамени – с Малого Огненного хребта. За ним полились сотни тяжелой конницы в желто-сине-черных цветах герцога тар-Фохат, проехал и он сам, в нестерпимо сверкавших под лучами солнца доспехах.
При виде закованных в сталь всадников Саттии вспомнился Олен, каким он был перед битвой у Ла- Малады.
«Нечего ворошить прошлое. Он давно погиб», – подумала она и решительно отогнала ненужные мысли.
Проверила, как выходит из ножен клинок, натянула на лук тетиву.
На поле тем временем возникал строй. Гномы заняли центр, поднялись щиты, образуя несокрушимую фалангу, которую не пробить и иным тараном. Левый фланг, дальний от леса, прикрыло ополчение гоблинов, вооруженное как попало, но очень многочисленное. Приготовились к атаке всадники-сельтаро, и у леса остался только резерв.
Поднялись разноцветные знамена с гербами герцогств, городов и областей Мероэ.
– Вот и они… – прошептал император, когда на горизонте показалось облако пыли.
Оно выросло, растеклось вширь, стали различимы шагавшие тесными рядами пехотинцы с длинными узкими щитами и метательными топорами; могучие ящеры с всадниками на чешуйчатых спинах; повозки, на которых колыхались похожие на виселицы конструкции из дерева.
Над рядами нагхов реяли черные знамена, на них пламенел диск солнца, пронзенный мечом.
– Они что, собираются атаковать с ходу? – удивился Гундихар. – Это же полное безумие!
– Вспомни Ла-Маладу, – проговорила Саттия. – Тогда было то же самое, и чем все закончилось?
Гном закряхтел, дернул себя за бороду и покрепче сжал «годморгон».
– Пусть начинают, – сказал император, и знаменосец рядом с ним несколько раз взмахнул флагом.
Ответное колыхание пришло оттуда, где рядами стояли лучники. Захлопали тетивы, их голоса слились в единый гул, и в воздух взвились сотни, даже тысячи стрел. Помчались навстречу нагхам, рукотворным облаком затмив солнце. На поле боя упала колеблющаяся редкая тень.
Саттия увидела, как по рядам орданов словно хлестнула невидимая плеть. Начали падать воины, не имевшие доспехов и облаченные лишь в набедренные повязки и шлемы. Из щитов уцелевших словно выросли десятки колышущихся белоперых колосьев. Но ни один нагх не замедлил шага.
Ящеры в первых рядах стали напоминать подушечки для булавок, и один даже рухнул. Но прочие перешли на бег, под мощными лапами вздрогнула земля, полетели комья.
Ответ не заставил себя ждать.
Позади рядов шедших в атаку к небесам поднялись фонтаны черного дыма. Изогнулись, точно кобры длиной в сотни локтей, и быстро поплыли вперед, накрыв поле боя исполинским капюшоном.
– Ничего себе, клянусь подмышками собственного дедушки, – буркнул Гундихар, когда стало ясно, что очутившиеся в дыму стрелы замедляют полет и разваливаются на части.
Устремились вниз наконечники, закувыркались древки, поплыли по ветру белые и серые перья.
– Магия, – сказала Саттия и посмотрела туда, где кучкой стояли четверо колдунов-сельтаро.
Словно в ответ на ее взгляд, они зашевелились, замахали руками. В небе принялись сгущаться облака, небольшие, лилово-синие. Двинулись навстречу черному дыму, а когда слились с ним, сверху долетело раскатистое громыхание. Облачные струи переплелись в бешеном противоборстве, а затем сгинули без следа. Вновь засияло солнце.
Но войско нагхов использовало эту паузу, чтобы подойти ближе. Навстречу стрелам полетели
