– Да какая мера? – парировал Баркетов. – Хрен редьки не слаще.
– Не знаю, не пробовал, – Свантуш улыбнулся. – Ты пиво пить будешь?
– Сейчас.
До шестнадцатой минуты заключительного периода команды докатились без заброшенных шайб. Гранич продолжал демонстрировать агрессию в атаке, но игра упорно «не ладилась». То передача получалась не совсем точной, то на заключительном броске шайба предательски перескакивала через крюк. Алгерсон также дважды отметился неточными бросками. Один раз попал точно в голкипера, второй раз «лизнул» штангу. На площадке появился Ожогин. Атаки «беркутов» усилились, и за четыре минуты до конца встречи разрыв в счете удалось-таки свести до минимума. Правда, отличилась не первая, а вторая пятерка, закрутив настоящую «карусель» у ворот противника. Шайба срикошетила от спины голкипера и «своячком» влетела в сетку.
На последних секундах Слепников заменился шестым полевым игроком. Даже Свантуш, допив первую кружку пива и заказав вторую, уставился в экран. Традиционное напряжение на площадке сохранялось по всем правилам хоккея.
– Может, отыграются? – предположил чех.
– Шутишь? – Баркетов не повернул головы в его сторону. – С Трофимова голову снимут.
– А если ставка шла на ничью?
– Вряд ли.
Максим оказался прав. Отыграться в основное время и перевести игру в овертайм «беркутам» не удалось. Гранич проиграл вбрасывание, попытался отнять у противника шайбу при помощи силового приема, но ошибся буквально на ровном месте. Ожогин не подстраховал партнера. Защитники тоже находились далеко. Шайба вышла из зоны «Кристалла», и на то, чтобы вновь доставить ее обратно, «беркуты» затратили более двадцати секунд. Алгерсон дважды забирался в офсайд.
– Шито белыми нитками. – Свантуш чистил фисташки, не глядя, сбрасывая шелуху себе под ноги. – Ты это видел, Макс?
– Еще бы! Мне ли не знать, как грамотно Алгерсон умеет входить в зону.
За пять секунд до финальной сирены бросок по воротам «Кристалла» все-таки состоялся. В исполнении того же Алгерсона. Шайба прошла мимо ворот, ударилась о борт и неожиданно выскочила на «пятачок». Савин, вышедший в роли шестого полевого, был готов к добиванию. Именно он под занавес «пустил корни» перед воротами противника. Глаза наблюдавшего за игрой Баркетова азартно блеснули. Он вскочил, едва не расплескав стоящую на столе кружку пива. Планы Трофимова рисковали разрушиться благодаря непредвиденному стечению обстоятельств…
Но чуда не случилось. Его не допустил Гранич. Чех вроде бы тоже кинулся на добивание, но вместо этого врезался в Савина и опрокинул его на спину. Нелепо махнул клюшкой, шайба взмыла вверх и одновременно с сиреной перескочила через верхнюю перекладину ворот. На экране появился Ожогин, раздосадованно схватившийся за голову. Актерского таланта ему было не занимать. Сокрушался нападающий «беркутов» очень естественно. Подъехавший Алгерсон ободряюще похлопал партнера по спине. Матч был закончен с итоговым счетом «3:2» в пользу «Кристалла».
– Слили? – раздался голос справа от Баркетова.
Максим повернул голову. Рядом с ним стоял Росляков и тоже наблюдал за тем, как игроки гостевой команды поздравляли друг друга с победой.
– Слили, – Баркетов опустился на стул. Придвинул к себе кружку с пивом и сделал большой глоток. – Я знал, что сольют, но до последней секунды надеялся… Глупо, конечно.
– Глупо, – согласился Росляков и тоже сел. – Трофимов не стал бы рисковать жизнью своей супруги.
– Вам это известно? – удивился Максим.
– И это, и многое другое, – сотрудник Роскомспорта поочередно уперся взглядом сначала в Баркетова, потом в Свантуша. Ребята определенно созрели для разговора и запираться уже не станут. – Не стоило вам связываться с Никоновым. Даже если представить дело, как применение оружия в целях самообороны… Все равно не стоило.
Баркетов побледнел. Росляков сделал вид, что не заметил этого. Поднял руку, привлекая внимание официанта. Матч на экране сменился рекламной заставкой. Если кто-то из корреспондентов и изъявил желание пообщаться с игроками, транслировать интервью в прямом эфире не собирались.
– Но давайте для начала черканем немного конкретики, – Росляков заказал себе кофе. – Рассказывайте, ребята. Внятно и по порядку. Кстати, а что с Ключевским?
– Он ранен, – Баркетов взял инициативу на себя. Свантуш, втянув голову в плечи, с отсутствующим выражением на лице потягивал пиво. – Вы не ошиблись. У нас действительно вышла стычка с Никоновым и его приятелем. Мы хотели выяснить, кто стоит за смертью Осина.
– Выяснили?
– Да. Никонов признал, что это его рук дело. Но он был всего лишь исполнителем. Имя заказчика нам узнать не удалось.
– А что насчет Агафонова? – спросил Росляков.
– Про него разговора не было. Ни с нашей стороны, ни со стороны Никонова.
– Понятно, – сотрудник Роскомспорта достал диктофон и положил его на стол между своим левым локтем и локтем Максима. – Оставим Никонова. Меня эта история в «Камелоте» волнует меньше всего. Расскажите мне о своих договоренностях с Агафоновым.
Росляков включил диктофон. На некоторое время за столиком возникла напряженная тишина. Баркетов растерялся, не зная, с чего начать. Ему пришел на помощь Свантуш.
– А какие могли быть договоренности? – Он придвинулся поближе. – За каждую слитую игру – деньги. Агафонов получал их от Никонова, а потом расплачивался с нами. Сливали не так уж часто. Чисел сейчас не вспомню, но грубо скажем… Пару раз в месяц.
– Кто был в доле? Только вы четверо? Я имею в виду вас двоих, Ключевского и погибшего Осина.
– Да, – подтвердил Баркетов. – Только мы четверо. Больше никто в команде об этом не знал. Догадываться, может быть, и догадывались. Кто их знает?.. Но доказательств не было, а следовательно, не было и открытых претензий…
– Какую роль во всем этом играл Денисов?
– Никакой.
– А кто-нибудь из административного руководства клуба?
Вопрос насторожил Максима. Вернее, не сам вопрос, а та интонация, с которой он был задан. У Рослякова явно была какая-то информация на этот счет, но делиться ею он пока не собирался.
– Если кто-то что-то и знал, – с расстановкой произнес Баркетов, – нам об этом ничего не известно.
Росляков сделал глоток кофе.
– Игра в день смерти Олега Осина должна была быть слита? – Он говорил полувопросительно и в то же время полуутвердительно.
– Да.
– Но вы ее не слили?
– Нет.
– Почему?
– Олег не захотел… – Воспоминания о том дне заставили Баркетова нахмуриться. – Он сказал, что никогда больше не будет играть по подсказке Агафонова.
– Агафонов об этом знал?
– Естественно. Олег открыто поставил его в известность. Они поругались, но Оса от своего не отступился. Мы его поддержали. А на следующий день… Впрочем, про катастрофу вы уже знаете, – Баркетов наморщил лоб. – Так же, как и о том, что она была не случайной. Олега убили.
– Что было потом? – Росляков продолжал задавать вопросы. – Когда подошла следующая подставная игра?
По губам Максима скользнула ядовитая усмешка. Он отхлебнул пива и сдвинул кружку на дальний край стола.
– Агафонов обратился к нам как ни в чем не бывало. Словно и не было истории с гибелью Осина. А ведь
