мост дружбы между континентами!
Лев Янович Милевский не мог придти в себя от удивления. Ему явно было не по себе, он морщился, ерзал и все время оглядывался вокруг. Он ушел сразу же после решения устроить доклад Андрея в институте и не присутствовал при выборах бюро кружка, куда вошли Андрей, Аня, Денис и Лев Рубинштейн, который долго отказывался, ссылаясь на загрузку комсомольской работой.
Через полчаса Лев Янович галантно прикладывался к ручке Терезы Сергеевны: - У себя ли Степан Григорьевич? Нельзя ли к нему по важнейшему делу?
- У всех, положительно у всех срочно! Неужели и ваша рационализация тоже такая срочная? - устало спросила Тереза Сергеевна.
- Если бы только одна рационализация! - вздохнул Лев Янович .и, нагнувшись к свисающей почти до плеча серьге, шепнул: - Личное... семейное:.. Степана Григорьевича...
Тереза Сергеевна молча поднялась и провела Льва Яновича в кабинет.
Вернувшись, она загородила грудью дорогу начальнику мартеновского цеха, высокому кудрявому красавцу, обычно проходившему к главному инженеру без припятствий.
- Простите, Степан Григорьевич просил позже. Он сейчас говорит с Москвой, - и она осталась стоять у двери.
Корнев взволнованно ходил по кабинету.
- Мальчишка! Сумасшедший! - сквозь зубы бросал он.
- Он компрометирует вас, Степан Григорьевич,- проникновенно говорил Милевский. - Именно о вас я сразу подумал. Общество дружбы с враждебной социализму Америкой! Это неслыханно, Степан Григорьевич! Самостоятельная организация, никому не подчиненная, чуть ли не противостоящая комсомолу! У меня остановилось сердце. Что будет, если узнают в райкоме?
- Это же в самом деле глупо! Глупо и вредно! Вредно и опасно!-с сердцем сказал Степан.
Открылась дверь, и заглянула Тереза Сергеевна: - Степан Григорьевич, возьмите трубку.
- Я, кажется, просил, - зло обернулся к ней Степан.
Тереза Сергеевна многозначительно опустила глаза: - Из райкома...
Лев Янович схватился за голову и отвернулся.
Похолодевшей рукой Степан взял трубку: - Корнев. Слушаю. Хорошо. На бюро райкома? Когда? Буду. Есть. Привет.
Милевский почтительно попятился к двери.
- Надеюсь... не по этому поводу, - Пробормотал он.
Степан Григорьевич даже не взглянул на него.
- Какой дурак! Какой Андрюшка дурак! - тихо проговорил он.
Дверь за Милевским закрылась. Тереза Сергеевна шестым секретарским чувством поняла, что к Степану Григорьевичу никого пускать нельзя.
Степан думал. Дело может обернуться самым неприятным образом. Андрей перешел все разумные пределы. Идея его - нелепица. Каждому ясно, что к ней нельзя отнестись серьезно.
Но, оказывается, серьезно отнестись надо, потому что идея стала поводом для необдуманного создания Общества, по существу, проамериканской организации, которая собирается не где-нибудь, а в лесу! Чуть ли не конспирация! Как на это еще посмотрят... И если в райкоме уже знают, если на бюро хоть краешком заденут этот вопрос, то Гвоздев тотчас заявит, что это по просьбе Степана он принял в институт младшего Корнева. Всем станет очевидно, что Степан должен отвечать за действия Андрея. Притупление бдительности. Коммунист Степан Корнев пропустил создание самочинной организации!.. Равнение на капиталистическую Америку!.. Апологетика Запада!.. Антикомсомольский кружок!..
- Какой дурак! Какой дурак! - все повторял Степан.
Он видел мысленно, как поднимаются один за другим члены бюро райкома. Степану бросают в лицо политические обвинения... И сам директор Веков, считающий себя воспитателем Степана, с присущей ему неистовой правоверностью, первый поставит вопрос о пребывании Степана в партии. Он ведь прощать не умеет.
А ведь Степан уже давно перерос его, первобытного директора первых пятилеток!.. Теперь все, все зачтется...
Степан стал расхаживать от окна к окну, поглядывая на заводской двор, где бегал паровозик- кукушка, гремели сцепки вагонов, тяжело пыхтел компрессор, визжала дисковая пила в прокатке.
Оказаться вне партии!.. Допустить, чтобы рухнули все планы из-за безумства упрямого мальчишки... Степан никогда не драл его в детстве... Зря!.. Упустил! Вот и отвечай теперь...
Впрочем, почему отвечать? Андрей достаточно взрослый. Но Степана спросят, как он мог проглядеть? Почему первый не действовал?
Значит, он должен действовать.
Вошла Тереза Сергеевна: - Я звонила к вам домой, Степан Григорьевич. Андрюша уже дома.
Степан поднял на нее сразу запавшие глаза. Что она? Колдунья? Читает мысли?
- Машину, - приказал Степан.
- Уже подана.
Нет, она все-таки хороший секретарь! Ничего не скажешь...
... - Андрей! Пройди ко мне, - крикнул Степан из коридора в полуоткрытую дверь комнаты брата.
Андрей проводил Аню и Дениса до выхода и сказал, чтобы они подождали его на улице.
Сам прошел в кабинет Степана.
- Ну?.. - встретил его Степан, стоя посередине комнаты, чуть втянув голову в плечи, сжав кулаки.
Андрей даже отступил на шаг, ему показалось, что брат готов броситься на него.
- Тебе мало того, что я всю жизнь делал для тебя? Тебе надо встать на моей дороге? - понизив голос и еле сдерживая себя, заговорил Степан.
- Милевский про кружок рассказывал? - спокойно спросил Андрей.
- Идиот! - заорал Степан. - Чем ты рискуешь? Ничем! Ты еще ничего не приобрел, терять нечего! А я из-за тебя рискую всем... Именем... дорогой в будущее...
- Карьерой, - поправил Андрей.
Лицо его покрылось красными пятнами. Он стоял перед Степаном, тоже опустив голову, чем-то напоминая его.
- Карьерой? Это слово не из нашего социалистического обихода. Ты бредишь капитализмом. Готов преклоняться перед ним. И твое самомнение автора заумной идеи тоже из арсенала капиталистических отношений...
- Глупости! - отрезал Андрей. - Тебе ли говорить о социалистических отношениях. С ними не очень-то вяжутся твои поучения.
- Ах, ты таким языком заговорил! Ладно. Теперь я буду приказывать. Завтра же ты объявишь о ликвидации своего дурацкого кружка. Нет, постой! Это было бы глупо. Ты переименуешь его. Назовешь кружком научной фантастики. Будете там бредить Арктическим мостом и полетом на Марс.
- Не сделаю этого. Не вижу в Арктическом мосте ничего научно-фантастического. Это реальный проект.
- Молчи! Реальный проект!.. Ты понимаешь, как могут истолковать твою затею с кружком дружбы материков? В какое время живешь?
- Перестань кричать на меня!
- Я не только кричу на тебя, я учу тебя, я кормлю тебя...
- Так не будешь ни учить, ни кормить. Спасибо за все, - и Андрей резко повернулся к двери.
- Подожди, дурак! Скажи спасибо, что я тебя не побил. Ты же меня компрометируешь.
- Не пробуй задержать меня.
- Я разделаюсь с тобой, вот что!.. Подожди... Снова в больницу попадешь... только для умалишенных...
Андрей спокойно вышел из кабинета Степана и почти выбежал из коридора в переднюю.
За его спиной что-то загрохотало. Может быть, Степан что-то бросил вслед Андрею или просто уронил стул на пол.
