обменялись грозными взглядами, принялись бить копытами о землю, словно подавая знак к битве, потом понеслись друг к другу навстречу и столкнулись рогами. Они напирали один на другого с такой силой, что мускулы их готовы были лопнуть от напряжения. Ни один не мог одолеть другого, не мог заставить отступить ни на шаг.
Наконец они разошлись. Один из них в несколько прыжков приблизился к самому обрыву, повернулся, напряг ноги, укрепился и закинул голову; другой тур стал повыше, поднялся на задние ноги и, изо всех сил устремившись вперед, налетел рогами на рога стоящего над пропастью тура. Потом они поменялись местами, и схватка повторилась. Каждое их столкновение, каждый удар рогами отдавались в горах, как ружейные выстрелы. Не дай бог, если бы отражающий удары тур изменил нападающему, увернулся бы от удара, тогда ничто не могло бы спасти последнего: он со всего разбега рухнул бы в пропасть. Но, полагаясь на верность соперника, каждый шел смело, свободно, стараясь только нанести удар как можно сильнее.
Косули с лукавой игривостью прыгали вокруг, словно поощряя борющихся и любуясь ими.
Коба с увлечением следил за поединком и горько завидовал нравам и повадкам благородных зверей, выходивших один на один померяться силой.
И вдруг, когда один из туров укрепился над обрывом, а другой сверху ринулся на него, грянул выстрел и свалил принимающего удар. Нападающий не смог удержаться, и оба обрушились в пропасть. Неизвестный, прервавший поединок, поднялся из засады и, сорвав с головы шапку, побежал к скале, откуда свалились звери.
Коба с неприязнью посмотрел на охотника, так безжалостно оборвавшего жизнь двух прекрасных зверей, не дав ни одному из них насладиться радостью победы.
По обычаю гор, охотникам, если они встречаются таким образом, надлежит делить добычу пополам.
Коба поспешил к тому месту, куда спустился охотник. Издалека крикнул ему приветствие, принятое между охотниками в горах:
– Впредь еще большей удачи тебе!
Тот оглянулся, поблагодарил, и вдруг радость вспыхнула в глазах у обоих.
– Джгуна, да это ты?! Откуда?
Коба подбежал к нему.
– Победы тебе, Коба!.. Ты сам почему в этих местах?
– Верно, судьба привела! – радостно воскликнул Коба, и
первая мысль обоих была о Нуну и Иаго.
– Что ты знаешь про Иаго? – спросил Джгуна.
– Слава богу, поправляется, уже на балкон выходит.
– Ничего себе не повредил?
– Рукой еще не совсем свободно владеет, но скоро coвсем поправится. А что ты знаешь про Нуну? Очень он по ней тоскует.
– Несчастная, она у меня скрывается. Никто из родни за нее не заступился, – пропади они все пропадом! Да что им, завладели ее долей, и все тут.
Он подробно рассказал о Нуну, не утаил и того, как трудно ее прятать, не нынче-завтра могуг напасть на ее след, и тогда Гиргола сживет их всех со свету.
– Сама-то она здорова, – закончил Джгуна, – да только думы об Иаго не дают ей покоя…
– Бедная! – вздохнул Коба.
– Хорошо бы тебе самому спуститься к нам, рассказать ей обо всем. Опасности нет никакой, я так тебя проведу туда и обратно, что ни один глаз человеческий не увидит.
– Как же, пойду обязательно. Я и сам так думал. Чего мне их бояться!
Так порешив, они обвязали веревкой одного тура, и Коба, как младший, взвалил его себе на спину. Другого зверя они выпотрошили, обкурили порохом, чтобы хищники его не тронули, и оставили на месте. На обратном пути Коба заберет его к Иаго, чтобы не терять времени на охоту.
Они тронулись в путь, перевалили гору Куро и под утро подошли к дому Джгуны.
Подкрались к оконцу, выходящему на открытую галлерею. Джгуна осторожно кинул туда камешек и прислушался.
– Мышь проклятая, на чердаке возится!
– Ты лучше слушай, что за дверью, о чердаке не заботься! – шепнул Джгуна.
За дверью послышался шорох, она открылась, оба вошли и крепко прикрыли ее за собой.
– Что у вас? – озабоченно спросил Джгуна.
– Все хорошо, – коротко ответила жена.
– Закрой окно и зажги светильник. Как Нуну?
– Спит.
Коба сбросил со спины тушу зверя и поздоровался с хозяйкой. Та глядела на него с удивлением, не веря своим глазам.
Муж рассказал ей обо всем и попросил, чтобы она подала им поесть.
– Сейчас, сейчас! – засуетилась хозяйка. – Так, значит, Иаго здоров, милый ты наш! – радостно воскликнула она. – Такого вестника надо встретить, как подобает!
– Ты это оставь, дай хоть хлеба поесть, проголодались мы. Верно, Коба? – воскликнул Джгуна.
– Скоро, скоро, потерпи немножко! – и она пошла хлопотать.
– Хвалишься ты очень, посмотрим, чем попотчуешь!
– Пусть у недругов наших будет пусто, а у нас, милостью божьей, все есть.
– Водка есть?
– То-то и оно, что есть, да еще такая, что и слов нет, какая хорошая.
– Тогда разведи огонь, зажарим шашлык.
– Вот это дело! – сказала жена.
Она развела огонь, принесла вертелы, поставила на стол водку, положила хлеб, сыр, масло, жирные лепешки. Видно было, что она ждала мужа и приготовилась его встретить, как добрая хозяйка.
Нуну проснулась от шума, и ей представилось, что к ним зашел Гиргола и хозяева угощают его. Она сжалась в комочек, забилась в угол, плотно прикрылась одеялом. Ужас охватил ее при одной мысли, что ее могут найти.
Долго лежала она так в своей клети, едва дыша и напряженно прислушиваясь. Но собеседники из осторожности разговаривали вполголоса, и она не могла разобрать их слов. Дольше терпеть стало невмоготу, она накинула на себя платье и, бесшумно подойдя к дверям, приникла к щели. При слабом свете лучины она не могла различить лиц. Ей стало понятно только, что гость был желанен для хозяина, беседа шла дружеская.
Неужели и Джгуна предал меня? – подумалось ей, и эта мысль сжала клещами ее сердце.
Холодный пот выступил на лбу. Сейчас отдадут меня моему палачу. Опять ужас, опять побои, голод, холод, унижения! Иаго потерян для меня навеки! Зачем Джгуна спас мне жизнь, лучше бы я умерла и сразу наступил бы конец всему!
В эту минуту хозяин попросил жену подать соли. Та вышла в клеть, увидела Нуну, порывисто ее обняла и стала целовать.
– Родная моя! – радостно говорила она.
– Крестная, что случилось? Скажи мне! – спросила Нуну дрожащим голосом.
– Коба пришел от Иаго, любимая моя девочка! Теперь мы спасены!
Нуну потрясло неожиданное известие. Она не сразу пришла в себя. Дрожь охватила ее. Иаго жив, чего же ей еще надо! Опомнившись, она выбежала из клети, кинулась к Кобе, обняла его, приникла к нему и зарыдала.
Ее успокоили, дали выпить воды. Она тихонько уселась, держа в своих руках руку Кобы, и Коба рассказывал про Иаго.
Вскоре все повеселели, стали перекидываться шутками, улыбалась и Нуну.
– Шутки – дело хорошее, – сказал Джгуна. – Но пора подумать и о том, как нам быть?
– Ты посоветуй нам, как быть, – отозвался Коба. – Нам нужен твой совет.
