Профессор, насупившись, сидел, нервно стуча пальцами по столу, а рядом расположилась его свита из ассистентов.

Андрей стоял перед Сечниковским, вздыхая.

– И чего мы вздыхаем? – с интересом спросил профессор Андрея.

– Даже сесть мне не предложите? – спросил Андрей.

– Присаживайтесь, товарищ, – любезно сказал профессор.

Андрей сел и сразу недовольно воскликнул:

– Кажется, я просил вас не называть меня товарищем! Никакой я вам не товарищ!

У нас это обращение устарело, принято обращение: «господин».

– Владимир Николаевич, вы забыли об этом пациенте? – спросил ассистент Михаил, обращаясь к профессору.

– Ничего я никогда не забываю, Михаил! – быстро ответил Владимир Николаевич, после чего он стал говорить с Михаилом и другими ассистентами то по латыни, то по-русски.

Андрей терпеливо ждал, когда закончится врачебный диспут. Наконец, через пять минут Владимир Николаевич обернулся в сторону Андрея и спросил:

– Итак?

– Что значит ваше итак? – не понял Андрей.

– Итак, господин-товарищ, что же произошло во дворе сегодня?

– А ничего не произошло, – коротко ответил Андрей.

– Владимир Николаевич, это, как понимаю, шизофрения? – осведомился Михаил.

– Возможно… – медленно протянул Владимир Николаевич, после чего бросил косой взгляд в сторону Андрея, спрашивая его:

– Послушайте, как чудненько получается, говорили с кем-то во дворе, а он исчезает, так?

– Ну…

– Санитары доложили мне, что ваш таинственный собеседник исчез, так? Словно в землю он провалился. Верно?

Андрей пожал плечами:

– Ну, куда он исчез, мне неведомо… Спросите у своих санитаров.

– Черт, а я вас спрашиваю, извольте отвечать! – повысил голос Владимир Николаевич. – Кто говорил с вами? Откуда он взялся?

– С того света.

Лица профессора и его ассистентов вытянулись от удивления, минуту все молчали.

– Батенька, – наконец, после молчания отозвался Владимир Николаевич, сохраняя строгое выражение лица, – попрошу говорить со мной, не ерничая, серьезно! У нас не цирк, не театр, у нас…

– Психушка, – добавил Андрей.

– Гм, не психушка, а психиатрическая больница, – поправил Владимир Николаевич, смотря пристально на Андрея.

Андрей заерзал на стуле, не выдерживая:

– Послушайте, да сколько ж можно? Ну, встретился с кем-то, говорил, чего пристали? Спросите своих санитаров, они подтвердят!

– Уже! Уже допросил! – заявил Владимир Николаевич. – И еще отдельно будут их допрашивать! И письменное объяснение у них возьмут! А теперь с вами, батенька, беседуем.

– А со мной зачем? Я знаю не больше вашего!

– Неужели? Чудненько!

– Именно так! – рассказывал Андрей. – Ну, подошел к нам кто-то, внезапно появился… Словно из-под земли… Назвался он Николя, так звали моего предка…

– Ах, вашего предка? – с недоверием в голосе спросил Владимир Николаевич, многозначительно глядя на ассистентов.

– Да! Говорили с ним, вспоминали прошлое время, говорили о современном времени и…

– Вот чудненько! – воскликнул Владимир Николаевич, перебивая Андрея. – И как ваш предок оценил наше современное время?

– Веселья оно у него не вызвало…

– Ну, чудненько у вас складывается рассказ, господин или как вас там! – рассердился Владимир Николаевич. – Ладно, Михаил, – Владимир Николаевич глянул на миг на своего молчащего и стоящего рядом ассистента, – понятно, что здесь присутствует шизофрения, дежа вю, но наши санитары? Как они-то стали под стать этим больным?

Михаил к удивлению профессора ухмыльнулся и высказал свое мнение:

– Может, они спирта напились?

– Думаешь?

– А как иначе понимать их слова? – спросил, ухмыляясь, Михаил.

Владимир Николаевич внезапно поднялся, подошел к окну, задумавшись. Минуту он простоял возле окна, повернувшись ко всем спиной.

– Возможно, ты прав, Михаил, – медленно проговорил Владимир Николаевич, садясь на стул и пристально глядя на Андрея. – Другого объяснения не придумать…

Андрей нервно сказал, хотя не надеялся на понимание профессора и его ассистентов:

– Послушайте, люди! К чему постоянно врать?

– Врать?

– Да! Врать, что-то придумывать! Ведь я рассказал вам чистую правду!

Владимир Николаевич скептически поглядел на Андрея и ответил ему:

– Знаете, господин-товарищ, иной раз даже правда, если она кажется кому-то таковой, должна не упоминаться…

– Неужели?

– Правда иногда бывает очень опасной! Вы считаете, что рассказали нам правду, а мы будем заявлять свою чистую правду!

– Но так не бывает! – поспешно возразил Андрей.

– Нет, бывает… У нас всё может быть! Всё! – назидательным тоном сказал Владимир Николаевич, после чего неожиданно распорядился оставить его наедине с больным.

Ассистенты с удивленными лицами быстро вышли из кабинета. Владимир Николаевич поднялся, подошел к двери, резко открыл ее, желая убедиться, что рядом с дверью никого нет. После он сел на свое место и уставился на притихшего Андрея.

– Да, понимаю, что считаете меня закоренелым ортодоксом, – начал мягко и неспеша профессор, закуривая, – но таковым никогда не был…

– А мне не дадите папиросу? – осторожно попросил Андрей.

– Гм, извольте…

Андрей быстро затянулся, немного закашлял.

– Кашляете? Курите впервые? – с интересом спросил Владимир Николаевич.

– Нет… Просто таких плохих папирос давно не курил…

– Ах, плохие папиросы? А вы курили получше?

Андрей кивнул, продолжая курить:

– Да! Курил сигареты «Malboro», «LD», «Camel», «Winston».

– Чудненько! – Владимир Николаевич переждал минуту, положил окурок в пепельницу на столе, потом продолжал: – Вы очень смело разговариваете в том весьма невеселом заведении, где могут держать вас годами, даже целую жизнь…

– Но… но к чему вы… – пробормотал Андрей.

– К чему? А к тому, мой голубчик правдолюбивый и очень смелый, что в нашем времени так себя вести не стоит! Не советую! Я допускаю, только допускаю, что вы появились здесь из будущего… Но высказываться об этом вслух? Нет, я не сошел с ума! Если, как и вы, буду громко говорить, что я думаю, то меня тоже здесь лечить будут!

– Понял, – кивнул Андрей, – двоедушие…

Вы читаете Ностальгия
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату