8
Йосифа разбудил, скорее, запах, чем звук. Во всяком случае, запах первым проник в его сознание, аромат настоящей еды, которая готовилась на кухне, а не слабенький запах блюд из автомата. Йосиф глянул на часы. Час ночи. Он лег тремя часами ранее, зная, что Киарен вернется поздно. Но в кухне готовилась настоящая еда — хотя они теперь чаще позволяли себе такую роскошь, возможную, благодаря недавнему увеличению зарплаты; но настоящую еду они всегда ели вместе.
Потом он услышал голоса. Голос Киарен он узнал по интонации. Второй голос был ему неизвестен; он звучал по-женски. Йосиф внутренне расслабился, поднялся с кровати, накинул халат и сонно вошел в переднюю комнату.
На кухне Киарен готовила салат, разговаривая с мальчиком лет двенадцати-тринадцати. Они стояли, повернувшись к Йосифу спинами.
— Но справился ты с ними мастерски, — говорила Киарен. Мальчик только пожал плечами.
— Я услышал их песни и спел их. Это легко.
— Для тебя, — возразила ему Киарен. — Правда, ты же пел.
Мальчик рассмеялся. Йосиф воспринял этот звук не столько ушами, сколько всем телом. По позвоночнику прошли мурашки. Он уже знал, кто был этот ребенок — единственный ребенок, голос которого обладал подобной силой. Анссет. Йосиф еще ни разу не встречался с ним, видел только снимки. Но ему не хотелось, чтобы мальчик повернулся.
Он глядел на него сзади и видел, как мальчишеские волосы слегка завиваются на шее и клеятся к коже, вспотевшей от кухонного тепла; он видел, как торс сужается и переходит в стройную талию, а потом линия тела совершенно не расширяется, только гладко стекает в худенькие бедра и сильные, хорошо сформированные ноги.
Мальчик двигался грациозно; он то наклонялся, чтобы наблюдать за занятыми работой руками Киарен, то снова выпрямлялся, чтобы видеть ее лицо.
— Я пел? — повторил он. — Если это было пение, тогда попугаи точно разговаривают.
— Это было пение, — заявила Киарен. — Хотя, у меня никогда не было слуха.
Понятно, Певческий Дом. Йосиф знал от Крысы, что Киарен воспитывалась в Певческом Доме. Только сами об этом никогда не говорили. Это явно находилось в списке тем, которых Киарен не желала затрагивать. Йосфу никогда не приходило в голову, во всяком случае, серьезно, что Киарен могла быть знакома с Анссетом. Точно так же, словно они были бы родом из одного города на Земле. Даже если Сиэттл, в котором Йосиф родился, не было никакой метрополией, ему всегда казалось абсурдным, когда люди спрашивали: «Из Сиэттла? Тогда ты точно должен знать моего кузена?» Само название для него ничего не значило. Но ведь Певческий Дом не был никаким городом, всего лишь школой, правда?
И Киарен знала этого мальчишку. Который тоже, совершенно случайно, был управляющим планетой, то есть — ключом к их карьере.
Йосифу пришло в голову, что Анссет может им помочь. Только эта мысль утонула под лавиной гораздо более сильных мыслей и чувств. Потому что Анссет как раз повернулся и глянул на него.
Снимки не передавали всей правды. Йосиф не ожидал подобных глаз, которые нашли его лицо, как будто бы Анссет искал его долгое время; губ, которые легенько приоткрылись в предсказании страсти и улыбки; просвечивающей кожи, которая казалась гладкой словно мрамор, и, тем не менее, теплой и мягкой, как земля под солнцем. Йосиф был красив, словно ребенок, но рядом с этим мальчишкой он чувствовал себя просто уродом.
Руки Йосифа желали хотя бы прикоснуться к детской щеке — не мог же тот быть столь совершенным, как выглядел.
— Привет, — сказал мальчик.
Киарен, которую застали врасплох, повернулась. Увидав Йосифа, она облегченно вздохнула.
— Ой, Йосиф. Я думала, что ты спишь.
— Я спал, — ответил тот, удивленный тем, что вообще может разговаривать.
— Как долго ты здесь стоишь?
Вместо него ответил Анссет:
— Несколько минут. Я слышал, как он вошел.
— Но почему ты не отозвался?
И снова ответил Анссет, хотя вопрос был направлен к Йосифу:
— Я знал, что нам ничего не угрожает. Он вышел из спальни. И я догадался, что это твой приятель — Йосиф.
— Ну да… — несколько неуверенным тоном признала Киарен. Йосиф догадался, что она никогда не упоминала про него Анссету — девушка была удивлена тем, что Анссет про него знает.
По-видимому, Анссет тоже заметил ее колебания.
— Ой, Киарен, не думала же ты, будто бы мне позволят дружить с тобой, пока тебя не проверят? — Казалось, что его это развлекает. — Они все так совестливо работают. И наверняка им известно, где я сейчас нахожусь, и что мы здесь делаем.
— Они что, подслушивают нас? — перепугалась Киарен.
— У них нет разрешения, — ответил Анссет, — но, наверняка, так. Если не местные, то имперские шпики. Не стоит этим беспокоиться. Они наверняка лишь прослеживают пульс и число человек. Все-таки, какую-то приватность мне позволяют. И я имею право этого требовать.
Голос его излучал покой. Киарен с Йосифом тоже почувствовали себя спокойнее.
Салат был готов. Киарен посыпала его горячими шампиньонами.
— Я не ожидал настоящей пищи, — сказал Анссет.
— Как правило, мы берем пищу из автоматов, — ответила на это Киарен, и в течение всего ужина они говорили о достоинствах, недостатках, расходах и опасностях настоящей еды.
Понятное дело, во дворце Анссет никогда не пробовал машинной пищи — у стола императора свои привилегии.
Йосиф говорил немного и немного ел. Он пытался сам себя убедить, что это по причине усталости. Но глаза его были широко открыты, и внимание его не ослабевало ни на мгновение. Он следил за Киарен и Анссетом, в основанном — на Анссета; он глядел, как ладони мальчика рисуют грациозные линии в воздухе, как его глаза радостно блестят, попробовав блюдо, после остроумной шутки или даже без причины, просто потому, что он радовался текущим мгновением.
Каждое слово Анссета говорило о любви, и молчание Йосифа соответствовало ситуации.
— А ты как считаешь, Йосиф? — обратилась к нему Киарен, и тот сориентировался, что не слушал беседы.
— Прошу прощения, — сказал он. — По-моему, я задремал.
— С широко раскрытыми глазами? — рассмеялась Киарен. Правда, голос у нее был усталым.
Анссет внимательно поглядел на Йосифа. Тот думал, что мальчик пытается ему что-то передать; тот знал, что Йосиф солгал, что он вовсе не дремал.
— Почему бы тебе не пойти спать? — предложил ему Анссет. — Ты же устал.
Йосиф кивнул.
— Пойду.
— Да и я тоже уже лучше пойду, — сказал Анссет. — Все было замечательно. Спасибо.
Он поднялся из-за стола и направился к двери. Киарен провела его, болтая по дороге. Но Йосиф пренебрег требованиями вежливости и вернулся в спальню. Ему не нужно было времени на раздумья. Он знал, что следует сделать. Анссет не был всего лишь случайным знакомым, а самым обычным начальником. Киарен будет приглашать его снова и снова. Потому Йосиф начал снимать одежду с полок и укладывать ее в сумку.
И все же, он был уставшим и потому вскоре уселся на краю кровати, держа края наполненной до половины сумки. Размышляя, а поможет ли это. Сама мысль о том, чтобы покинуть Киарен была для него
