Он с ленивой грацией отошел от камина.
— О, в основном так же, как час назад. Меньше грязи, конечно.
Зоэ слабо улыбнулась.
— Действительно, вы выглядите гораздо лучше, — прижала она. — Я же… гм, ладно. Надеюсь, наш багаж прибудет до обеда. — Сев рядом с мачехой, она отвернулась от Мерсера.
Джонет, налив чаю, подала чашку Зоэ.
— По-прежнему ничего не хочешь, Стюарт? — Она пристально взглянула на сына.
— Нет. Благодарю. — Подойдя к матери, он почти покровительственно положил руку на спинку ее кресла. Пальцы у него длинные, тонкие, заметила Зоэ, и теперь безукоризненно чистые. Густые темные волосы аккуратно зачесаны, но все еще влажные.
— Надеюсь, ваша поездка прошла без особых событий, леди Рэннок, — сказал Мерсер, — и дождь не причинил вам больших хлопот?
— Не такие большие, как вам, — ответила она, взяв чашку. — Наша последняя карета просто потеряла колесо. Думаю, что она вот-вот появится.
— Да, вчера мы пережили ужасный шторм, — сказала Джонет, подливая чай мужу. — Чарли говорит, что даже сорвало куски черепицы с крыши конюшни.
Беседа продолжалось в том же духе, и Зоэ позволила себе отвлечься. Ее мысли вернулись к Робину, к своему разочарованию от его отсутствия. Она и не сознавала, насколько рассчитывала на него, надеялась, что он уладит то неловкое положение, в котором они по собственной милости оказались… Она скучала без него, без его смеха и ободрения. Сейчас, оставшись почти один на один с его родственниками, Зоэ чувствовала себя странно неуклюжей и неуместной.
И Робин болен. По словам Мерсера, здесь многие болеют, а бывает, и умирают. Зоэ только-только смирилась с фактом, что они с Робином должны пожениться, и пыталась убедить себя, что не сможет без него жить. А теперь, похоже, судьба ее обманула.
Но Робин не мог заболеть оспой, он же делал прививку. Однако это не значит, что он вообще не мог заболеть. И возможно, чем-нибудь похуже. Чем больше ее мысли крутились вокруг этого, тем сильнее ее охватывало незнакомое чувство паники. Зоэ прижала руку к сердцу, чашка звякнула о блюдце.
— Робин простудился под дождем? — вдруг спросила она, взглянув на Джонет. — Я хочу сказать… его болезнь… Надеюсь, у него не… лихорадка? Или что-то хуже? Можно мне подняться к нему?
Все, повернувшись, многозначительно смотрели на нее. Эванджелина деликатно кашлянула.
— Зоэ, дорогая, мы обсуждали обед, — негромко напомнила она. — И речи не может быть о том, чтобы подняться к…
— Конечно, она волнуется, — мягко перебила Джонет. — Она его нареченная. Пожалуйста, не тревожься, Зоэ, с Робином все в порядке.
— Но если так, он… он был бы здесь, — настаивала Зоэ. — Я имею в виду…
Мерсер то ли фыркнул, то ли издал смешок, потом стремительно пересек комнату, словно собираясь выйти. Пятнистые собаки устремились за ним, цокая по поду когтями. Бонни по пути ткнулась носом в колено Зоэ, будто скачав «привет», потом помчалась за хозяином.
Зоэ смотрела вслед собакам, затем повернулась к чуть побледневшей Джонет.
Мистер Амхерст прочистил горло.
— Боюсь, Зоэ, моя жена пытается объяснить, что Робин не болен, — спокойно сказал он, — а страдает от последствий ночи, проведенной в «Розе и короне», за что я прошу тебя выбранить его, как это уже сделали мы.
— Вы хотите сказать, что он… он просто… — Зоэ подбирала подходящее слово, ее опасения сменились негодованием.
— Немного нездоров, — подсказал отчим Робина. — К обеду он будет в полном порядке.
Зоэ со стуком поставила чашку на блюдце, лицо ее вспыхнуло.
— Да, хорошо… Я понимаю, — сказала она. — Тогда надеюсь увидеть его за обедом. — Зоэ резко поднялась. — Прошу извинить. Мне хотелось бы пройтись и полюбоваться видами.
— Конечно, — быстро ответила Джонет. — С этой западной террасы можно видеть пруд и крышу летнего дома. Очень красивая перспектива.
Зоэ почтительно присела в реверансе.
— Спасибо, мэм.
Она прошла к террасе и слишком поздно сообразила, что лорд Мерсер уже там со своими собаками. Прислонившись бедром к каменной балюстраде, он наблюдал за происходящим в комнате.
— Хорошо сделано, Зоэ, — спокойно сказал он, когда она вышла. — Почти можно было поверить, что вы беспокоитесь о друге.
Она повернулась к нему, глаза у нее горели гневом.
— Я действительно беспокоюсь. Как вы смеете думать иначе? — Ее низкий голос дрожал. — Что с вами, Мерсер? Чем я заслужила это ваше высокомерное презрение?
— Прошу прощения, что?
— Вы можете просить все, что желаете, — прошипела она, едва сдерживая ярость, — но скажу вам прямо, сэр, что ваше поведение становится утомительным. Что до ваших инсинуаций, я не стану их терпеть. Если у вас есть что сказать мне, говорите, и дело с концом.
Мерсер деланно отпрянул, округлив глаза.
— Вы думаете, что я не имею права беспокоиться о своем брате?
— Ваш брат, — скрипнула зубами она, — насколько я понимаю, страдает от того, что выпил слишком много эля. Если бы вы о нем так тревожились, то сидели бы сейчас рядом с ним с чайником крепкого чая и наставляли относительно умеренности, а не мучили тут меня.
— Извините, но я вышел на террасу первым. — Его глаза вспыхнули каким-то мрачным юмором. — Это вы последовали за мной. И, между прочим, дорогая, это не моя вина, что ваш жених вчера вечером решил напиться до полусмерти.
Зоэ уперла руки в бока и наклонилась к нему.
— Почему вы всегда становитесь благочестиво-нравоучительным, когда дело касается Робина или меня?! Не понимаю, почему вы считаете, что имеете на это право? Мы теперь взрослые! Мы не нуждаемся в вас!
— Нет, и никогда не нуждались, не так ли? — ответил он. — Даже будучи детьми, вы с Робином были неразлучны.
— Не нападайте на меня, — насмешливо качнула головой Зоэ. — Вы не хотели принимать участия в наших забавах.
— Я не имел роскоши беззаботной жизни, Зоэ, которой наслаждались вы с Робином, — сурово сказал он. — Даже ребенком, как я этого ни желал.
— О да, прошу прощения! — съязвила она. — Мы были никто, а вы — могущественный лорд Мерсер. Я забыла.
— Не приписывайте мне слова, которых я не говорил, Зоэ, — скрипнул зубами Мерсер. — Вы ничего не знаете о моей жизни.
— А вы ничего не знаете о моей, — возразила она. — И, похоже, о жизни Робина — тоже.
— Я знаю, что вы собираетесь стать его женой, — холодно ответил он, — и что ни один из вас не слишком этому рад. Это, осмелюсь сказать, одна из ваших забав, в которой я рад не принимать участия.
Зоэ молча уставилась на него, у нее рука зудела от желания пощечиной смахнуть высокомерие с его лица, но приближающийся стук женских каблучков удержал ее.
Мерсер снова с ленивой грацией прислонился к балюстраде. Зоэ с сомнительным успехом пыталась сдержать возмущение. Их отношения всегда были таковы: короткие стычки, взрывавшиеся фейерверком, затем дружественное перемирие. Она знала, что лучше всего им обоим не открывать рот.
Джонет выглянула на террасу.
— Стюарт, дорогой, — сказала она, — почему бы тебе, не вывести Озорника и Бонни на прогулку? Может быть, Зоэ составит тебе компанию, поскольку Робин еще в постели.
Он натянуто улыбнулся:
