счастливой улыбкой снова сел за руль и уехал.
Айрис стояла у окна и смотрела из-за шторы вслед удаляющемуся автомобилю. Она тоже улыбалась, и ее улыбка была адресована вовсе не цветку, стоявшему на подоконнике.
Утром Айрис разбудил настойчивый звонок в дверь. Наполовину проснувшись, второпях накинув шелковый халат, она поспешила открыть дверь. Сначала на пороге она не увидела ничего, кроме огромной корзины цветов, но, присмотревшись, разглядела за ним мальчика-посыльного.
— Доброе утро, вы — Айрис Лорелл? — спросил он.
— Да, — ответила изумленная Айрис.
— Тогда эти цветы вам, — улыбаясь, сообщил мальчик.
— Ты уверен? — осведомилась Айрис.
— Абсолютно, если только вы действительно Айрис Лорелл.
— Это действительно я, — еще раз подтвердила Айрис. — Но от кого они?
— По-моему, там есть карточка, — подсказал мальчик и вприпрыжку поспешил к лифту.
Айрис подняла корзину и осторожно внесла ее в комнату. Она присела на краешек кровати и осмотрела букет. В него действительно была вложена записка. Айрис развернула ее и прочла: «Самой прекрасной и нежной женщине на свете, которая наверняка разговаривает на одном языке с цветами». Подпись — Рэй Леджер. Айрис улыбнулась. Ей часто дарили цветы, но не такие шикарные букеты. Рэй не обладал скромностью анонима и решил сразу расставить все точки над «i», чтобы Айрис не пришлось гадать, кто оказал ей внимание.
Айрис действительно знала язык цветов. С давних пор считается, что при помощи цветов даритель может выразить свои чувства.
Правильно подобранный букет позволял сказать о многом: намекнуть на чувства, показать заинтересованность или даже сообщить о разрыве. Когда-то цветы присылались вместо писем, каждому цветку соответствовало какое-либо значение. Но сейчас не многие знают язык цветов, разве что только флористы. Айрис допускала мысль о том, что Рэй не сам составлял букет, но ей все равно было приятно. Ведь наверняка он точно сказал, что должен означать его букет.
Здесь были лаванда и красная гвоздика, означавшие восхищение; нарциссы, выражающие симпатию; гибискус, символ утонченной красоты; и конечно же ирисы. Букет был таким пестрым, хоть и искусно подобранным, что у Айрис зарябило в глазах, хотя, может быть, эта рябь была вызвана слезами радости. Айрис не могла не оценить такой прекрасный подарок.
— Какая прелесть! — выдохнула она. Айрис была готова к тому, что вечером Рэй обязательно объявится. Она уже поняла, что он не из тех мужчин, которые долго выжидают, прежде чем сделать решительный шаг. Поэтому его телефонный звонок не был для нее неожиданностью.
— О, Рэй, я хочу поблагодарить вас за прекрасный букет! — сказала она с искренней радостью в голосе.
— Я счастлив, что сумел угодить вам, — ответил Рэй. — Однако я звоню вовсе не за тем, чтобы принять вашу благодарность. Я не такой эгоист.
— Правда? — лукаво произнесла Айрис.
Рэй рассмеялся.
— Ну, хорошо, вы меня поймали. Мне действительно приятно было услышать, что вам понравились цветы. Но я звоню, чтобы напомнить вам о том, что вы обещали поужинать со мной.
— Я вроде бы не обещала, — все тем же чуть игривым тоном сказала Айрис.
— Тогда обещайте мне это сейчас же, — потребовал Рэй. — Иначе я закидаю вас такими букетами. Их будут доставлять по пять раз на день.
— А я совсем не против, — сообщила Айрис. — Вы зря мне это сказали. Теперь я ни за что не соглашусь на ужин — ради удовольствия пять раз в день получать цветы.
— О, я глупец! — простонал Рэй. — Тогда я обещаю вам десять букетов в день, только согласитесь со мной встретиться!
Айрис помолчала немного, делая вид, что серьезно размышляет над предложением, и в конце концов со смехом согласилась.
Эйлин через два дня предстояло отправиться на свадьбу сестры. Она уже потратила целый день на то, чтобы выбрать себе подходящее платье, взяла на работе небольшой отпуск и теперь думала, как сообщить Крису Фостеру, что она передумала брать его с собой.
Когда Эйлин рассказывала подругам о том, как складываются их отношения с Крисом, то не сказала и десятой доли правды. Да, Крис по-прежнему подкарауливал ее после работы, чтобы проводить до дома, он действительно нравился ей, но душу Эйлин терзали сомнения. Кто такой Крис Фостер на самом деле и почему так себя ведет? Она очень хотела во всем разобраться, но не могла решиться на откровенный разговор с ним. В конце концов, рассудив, что так больше продолжаться не может и нужно что-то предпринимать, Эйлин позвонила ему и договорилась о встрече в маленьком открытом кафе возле парка.
Когда Эйлин подошла к месту встречи, Крис уже ждал ее и приветственно помахал рукой. Эйлин пробралась к нему, ловко огибая снующих туда-сюда официантов, и села за столик.
— Прекрасно выглядишь, — сказал Крис.
Слова Криса не были банальной лестью. В последнее время Эйлин просто цвела, хотя не прилагала к тому никаких усилий. Да и настроению вроде бы не из-за чего было повышаться. На Эйлин сегодня была розовая юбка с жакетом того же цвета и туфли на высоком каблуке. Свои пышные рыжие волосы она собрала в хвост и перетянула резинкой. Несмотря на свою более чем яркую внешность, Эйлин вовсе не выглядела вульгарной.
— Я, честно говоря, удивился, когда ты пригласила меня сюда, — сказал Крис. — Обычно ты стараешься послать меня куда подальше.
— Ты считаешь меня стервой? — поинтересовалась Эйлин, с вызовом глядя на него.
— Вовсе нет, просто ты от меня бегаешь, хотя прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь.
Такие признания для Эйлин были внове. Крис еще ни разу не заикнулся о своих чувствах к ней. Всего неделю назад Эйлин растерялась бы от такого заявления, но сегодня она была настроена решительно, а потому смутить ее в этот вечер было довольно трудно.
— Я совершенно не знаю, как ты ко мне относишься, Крис. Ты мне никогда об этом не говорил.
Крис удивленно поднял брови. Поведение Эйлин его огорошило.
— Неужели ты не догадываешься? — спросил он.
— Знаешь, я с детства ненавижу загадки, ребусы и шарады, хоть и говорят, что они развивают умственные способности, — доверительно сообщила ему Эйлин. — Так что нет, я не догадываюсь.
Крис с интересом смотрел на Эйлин.
— Такой ты мне нравишься больше.
— Какой?
— Самоуверенной и немного наглой.
— Прекрасный комплимент, — съязвила Эйлин. — Вечер начался с оскорблений.
— Вообще-то он начался с признаний, но ты их почему-то упорно не желаешь слышать.
Эйлин смерила Криса презрительным взглядом: что он себе позволяет? Сам наглец, каких свет не видывал, а еще умудряется обвинять ее!
— Довольно, Крис. Я тебя пригласила совсем не для того, чтобы выслушивать твои дурацкие замечания.
— Ну и кто кого оскорбляет? Я всего лишь хотел сказать, что ты мне нравишься!
Эйлин промолчала, уставившись в столешницу. Крис поспешил пододвинуть ей меню.
— Давай закажем что-нибудь, не будем же мы сидеть просто так.
— Да, по крайней мере, рот у тебя будет хоть чем-то занят, и ты перестанешь молоть чепуху, — буркнула Эйлин.
Крис сердито сжал губы. Эта рыжая просто ненормальная! И как только его угораздило в нее влюбиться? То она прячется от него, будто ей пятнадцать лет и она боится мужчин, то на его признания
