– Будем надеяться, что не о ней идет речь, так как та Зара, о которой я говорю, по всей вероятности, ныне находится в затруднительном положении. Фамилия ее отца Мулиган, а называли вы ее Зарой, когда она приходила к вам.
– Имя мисс Мулиган вовсе не Зара, – возразил Каддль.
– Неужели? Странно. Почему же вы ее называли этим именем?
– Разве называл? – как будто с удивлением спросил Каддль, проводя рукой по лбу, – должно быть, это вышло нечаянно. Помню, что мы говорили о моей сестре и в это время я, вероятно, назвал ее имя. Из ваших слов я вижу, что мисс Мулиган находится в затруднительном положении. Не будете ли вы любезны объяснить мне, в чем дело?
– Я говорил это, имея в виду Зару, – с некоторой резкостью в голосе ответил Ник Картер, – полагая, что Зара и мисс Мулиган – одно и тоже лицо.
– Нет, это недоразумение, – спокойно заметил Каддль.
– Где в настоящее время находится ваша сестра?
– К сожалению, не могу вам ответить на этот вопрос, так как не имею ни малейшего понятия, где она теперь живет.
– Странно, что вы не знаете, где проживает ваша родная сестра, – заметил Ник Картер.
– Вам это не будет казаться странным, если я вам скажу, что уже много лет до того, как имел несчастье попасть в тюрьму, не слышал ничего о моей сестре. Вся моя семья и она в том числе, отказалась от меня после того, как я был отлучен от церкви. Вероятно, вам это уже известно.
Вместо ответа Ник Картер спросил:
– Быть может, вы мне скажете, где в настоящее время находится Филипп?
– Филипп? Я знаю несколько человек, носящих это имя, – ответил Каддль.
Ник Картер понял, что ему не поймать Каддля врасплох, так как тот был настороже. По-видимому, он ожидал подобного рода допроса и было весьма возможно, что добровольно он ничего не скажет, пока его не заставят сделать это.
– У вас есть знакомые и друзья в Вашингтоне? – продолжал Ник Картер.
– У меня во всем мире нет ни одного друга, – с грустной улыбкой ответил Каддль, – не считая тех знакомых, которых я приобрел здесь, в тюрьме.
Помолчав немного, Ник Картер вдруг спросил:
– Скажите, а откуда вы знаете азбуку Морзе?
Ник Картер сразу заметил, что на этот раз он попал в самую точку.
Каддль вздрогнул, правда, едва заметно, и чуть-чуть покраснел. Но он быстро взял себя в руки и с прежним спокойствием ответил:
– Когда я еще был мальчиком, я возился с телеграфными аппаратами и потому ознакомился с азбукой Морзе. Нельзя ли узнать, почему вы мне задали этот вопрос?
– Мне нужно было это знать потому, что я видел несколько ниток с шариками, изготовленных вами во время пребывания в тюрьме и разосланных вашим друзьям.
Ник Картер ожидал, что Каддль смутится, но ошибся.
На лице Каддля не появилось ни малейшего признака удивления или страха и он только с досадой нахмурился. На секунду жилы у него на висках вздулись, брови сдвинулись и зрачки его серых глаз обратились в маленькие точки.
Но он тотчас же ответил с обычным спокойствием:
– Вот как? Вы тщательно рассматривали мои работы.
И больше ничего.
Несомненно, Каддль обладал недюжинным характером и превосходно умел владеть собой.
Ник Картер понял, что поймать Каддля врасплох не удастся. Он подумал немного, в какой форме продолжать допрос, а потом вынул из кармана четки, найденные им в Вашингтоне на улице.
– Вот одна из ваших работ, – спокойно произнес он, показывая Каддлю четки и смотря ему в глаза, – не будете ли вы любезны объяснить мне значение этого извещения?
Нисколько не волнуясь, Каддль взглянул на нитку и попросил сыщика передать ее ему.
Затем он стал перебирать шарики и прочитал содержание извещения. После этого он вернул четки.
– Ну, что? – резко спросил Ник Картер.
– А что вам угодно? – спросил Каддль.
– Вы признаете, что это ваша работа?
– Признаю. Иначе говоря, в свое время это была моя работа.
– Что вы этим хотите сказать? – поразился Ник Картер.
– Что я изготовил эту нитку, но подобного извещения никогда не отсылал. Шарики расположены в нынешнем порядке кем-либо, находящимся вне тюрьмы.
– А какого рода извещение было изображено первоначально?
