промышленные постройки, но ни одного жилого дома.
Если бы ей и удалось подать какой-нибудь сигнал, никто бы этого не увидел, а Соул и его люди, естественно, быстро пресекли бы подобные попытки.
Она отошла от иллюминатора и присела на кровать, покрытую старым прохудившимся и перепачканным матрасом.
На нее были еще брошены два не очень чистых одеяла.
В остальном комната производила впечатление абсолютно нежилой; видимо, так было уже давно.
«Если я умру здесь, не обнаружат даже моего тела!» – в отчаянии подумала Ция.
В каком-то полузабытьи Ции казалось, что она слышит голоса родителей, подбадривающих ее и дающих надежду.
«Помоги мне.., отец! – мысленно позвала Ция. – Я никогда не думала, что такое может произойти со мной».
Придя в себя, она подумала, что единственным человеком, который мог бы ей помочь, был маркиз.
Он спас ее из монастыря, когда она считала, что ей уже никто и никогда не придет на помощь.
Ция поняла, что, даже если Протеусу и удастся заполучить ее деньги, этим дело не закончится. Он обязательно устроит так, что она погибнет, а ее смерть будет выглядеть как несчастный случай.
Когда он обещал ее утопить, он говорил именно о том, что сделает, когда ее деньги окажутся в его руках.
Она вновь принялась молить о спасении всех своих близких: отца, мать, маркиза.
«Спасите… Спасите меня!»
Этот крик раздавался из самой глубины ее сердца.
Было уже далеко за полдень, когда Ция услышала звук шагов и приглушенные голоса мужчин, которые, казалось, не хотели привлекать к себе внимания.
Вдруг ключ в замке повернулся и на пороге появился Марк.
В руках он держал поднос с едой.
Он поставил поднос на краешек кровати и сказал:
– Отец Протеус, который больше не отец, говорит, что ты нужна ему живой до тех пор, пока не напишешь письмо о передаче денег. Ешь, или я накормлю тебя силой.
Он ждал, что Ция что-нибудь возразит, но она молчала.
– Что дуешься? Мы можем найти способ развеселить тебя.
Он взглянул на нее так, что она вся содрогнулась, и вышел из комнаты.
Ция посмотрела на поднос: она была слишком напугана, чтобы чувствовать голод.
Там стояла треснувшая тарелка с холодным мясом, еще довольно свежий хлеб и чашка кофе.
Она вспомнила, что Протеус пил в монастыре очень много кофе. Так что можно было надеяться, что он действительно неплохой.
Ция отломила немного хлеба и выпила весь кофе.
Затем она отнесла поднос к самой двери, чтобы тот, кто за ним придет, не заходил слишком далеко в каюту.
Немного позже она услышала какой-то скрип и вскоре поняла, что это двое мужчин помогают Протеусу спуститься вниз.
Его каюта располагалась рядом с той, где была заперта Ция.
Она слышала, как они ругаются, и сделала вывод, что все они прилично пьяны.
Боясь, что кто-нибудь из них вздумает вломиться к ней, Ция задержала дыхание и напряглась всем телом. Вдруг она услышала, как Соул сказал:
– Свои обязанности вы знаете. Марк и Майк будут дежурить первыми, а мы с Джозефом вас сменим.
– Я хочу спать! – пожаловался Марк.
– Надеюсь, наш старик не услышит, что ты это сказал! – ответил Соул.
Другой мужчина, по имени Джозеф, отпустил какую-то неприличную шутку. Все расхохотались и потащились вверх на палубу. Ция облегченно вздохнула.
Она подумала, что нужно заставить себя немного поспать.
Завтра ей предстоит писать письмо с просьбой о выкупе.
Нужно будет придумать, как подать маркизу какой-нибудь знак.
Но тут же в отчаянии она поняла, что Протеус несколько раз прочтет ее послание и не допустит ничего подозрительного.
«О! Отче.., помоги мне!» – взмолилась Ция.
Затем она вновь подумала о маркизе.
