Священнослужитель наклонился к ней ближе и произнес:
– Мне кажется, дитя мое, что вы несчастны. Вы поэтому хотите принять постриг?
Не в силах произнести ни слова, Ция кивнула.
– Несчастье – это не всегда верная причина, чтобы посвятить свою жизнь служению Господу. Мне кажется, вам следует пожить мирской жизнью подольше. Через некоторое время вы успокоитесь и сможете более трезво принимать решения, особенно решение о том, чтобы полностью изменить жизнь.
– Я уже приняла решение, – прошептала Ция. – Прошу вас, помогите мне уйти в монастырь!
Она взглянула на него глазами, полными слез.
С это время дверь за ее спиной приоткрылась, и один из священников обратился к монсеньору:
– Вас желает видеть какой-то джентльмен.
Ция услышала звук приближающихся шагов и знакомый голос произнес:
– Простите за беспокойство, монсеньор. Я маркиз Окхэмптонский. Мои слуги видели, как моя подопечная ехала одна в фаэтоне. Я проследовал за ней до аббатства. Боюсь, что произошло какое-то недоразумение.
– Я тоже так думаю, – ответил священник. – Я оставлю вас наедине с вашей подопечной, чтобы вы могли спокойно поговорить. Если вы или юная леди захотите видеть меня, я буду рад помочь.
– Вы очень добры, – ответил маркиз. – Я вам весьма признателен.
Как только святой отец вышел из кабинета, маркиз сел в кресло рядом с Цией и спросил:
– Ты можешь рассказать мне, что случилось? Я не мог поверить, что ты так просто ушла от меня.
Ция молчала, и через мгновение он вновь спросил:
– Почему ты приехала сюда?
– Я хотела.., поступить в монастырь! – еле слышно прошептала Ция.
– И оставить меня?
– Да…
Она говорила так тихо, что слов нельзя было разобрать, но маркиз понимал ее:
– Я думал, что ты меня любишь!
– Конечно, люблю! – всхлипнула Ция. – Но ты не можешь принадлежать мне, а я не могу жить, зная, что с тобой рядом другая женщина!
Маркиз глубоко вздохнул и попросил:
– Перестань плакать, дорогая. Прошу тебя, расскажи мне, что произошло и что так сильно тебя расстроило?
Ция была не в силах произнести ни слова. Она молчала, прижав руки к лицу, но уже не плакала.
Маркиз ласково взял ее за подбородок. Ее длинные ресницы и щеки были мокры от слез, а в глазах застыла невыразимая мука.
Он опустился рядом с ней на одно колено и обнял за плечи.
– Что произошло, любовь моя?
Он чувствовал, что Ция дрожала всем телом.
Когда она заговорила, ее голос был еле слышен:
– Приходила одна.., дама, она сказала.., что ждет от тебя ребенка и что ты обещал на ней жениться!
Несколько мгновений маркиз молчал, а затем произнес:
– Посмотри на меня, дорогая. Я хочу, чтобы ты на меня посмотрела.
Она медленно подняла голову и взглянула ему в лицо.
– Мы находимся в святом месте. Это дом Господень! Я хочу тебе поклясться самым святым, что у меня есть, поклясться памятью моей матери, что у меня нет таких обязательств ни перед одной женщиной! У меня нет детей ни от кого.
Ция молча смотрела на него.
– Ты должна мне поверить, – продолжал маркиз. – Твоя любовь ко мне подскажет, что я говорю правду.
В глазах Ции мелькнула надежда:
– Тогда почему эта дама утверждает, что ты – отец ее ребенка?
– Потому что она решила выйти за меня замуж, когда ее муж был еще жив.
– И ты не хотел на ней жениться?
– – Я никогда не хотел жениться ни на ком, кроме тебя!
– Но тогда.., почему?
– Послушай меня, дорогая, – сказал маркиз. – Я не буду скрывать от тебя, что в моей жизни было
