Все это продолжалось еще более часа, пока Пьер Бувье не положил конец словесному сражению.
– Я считаю, – произнес он на удивление спокойным, но уверенным тоном, когда разгоряченные спорщики приостановились, чтобы смочить пересохшие глотки вином, – я считаю, что профессор должен отправиться в постель. Он нездоров и, наверное, устал. Завтра, господа, как я надеюсь, мы сможем продолжить эту дискуссию с новыми силами.
Поначалу все уставились на этого наглого смельчака с изумлением.
На протяжении всего вечера он не произнес до этого ни слова, и Заза была уверена, что все члены клуба анархистов посчитали его глухонемым. Теперь, решив, что он нуждается в поддержке, она поспешно заговорила:
– Месье Бувье прав. Мой дядюшка очень утомился. Доктор советовал ему побольше находиться в покое, и я уверена, что он рассердится, если узнает, в какие горячие дискуссии ввязался его пациент.
– У вас на удивление хорошенькая сиделка, профессор, – поспешил заявить самый яростный из оппонентов старика.
И все тотчас же разразились смехом и пришли в хорошее настроение.
Пьер с помощью друзей профессора отнес старика наверх.
Заза сопровождала их и услышала, что, несмотря на усталость, профессор был готов спорить до бесконечности.
– Они не правы! Абсолютно все не правы! – восклицал он, пока Пьер Бувье укладывал его в постель и помогал раздеться.
– Вы скажете им об этом завтра, – мягко, словно заботливая нянюшка, произнес Пьер. – А сейчас вам надо уснуть, и тогда все будет хорошо.
Он многозначительно посмотрел на Заза, и она поняла что Пьер просит ее покинуть спальню профессора.
– Спокойной ночи, дядюшка Франсуа. И спасибо за такой интересный и впечатляющий вечер.
– Да уж, весьма впечатляющий, – буркнул профессор.
Заза улыбнулась в ответ и удалилась.
В своей комнате, расположенной напротив, она начала раздеваться, размышляя о том, что раньше не могла и представить себе, что встретится за ужином с подобными людьми. Да, действительно, пребывание в Париже уже преподнесло ей столько сюрпризов.
Неужели друзья профессора способны выполнить то, о чем они так горячо толкуют? Ей по-прежнему казалось, что они просто чешут языки, словно молодые солдаты, не нюхавшие пороху, которые клянутся, что если они попадут на войну, то перебьют сотню врагов.
В то же время кое-что из сказанного людьми в кафе запомнилось девушке и не могло не привести ее в трепет.
Как мог ее учитель, столь восторженно отзывавшийся о символистах, об их поэзии, живописи и музыке, так горько ошибиться? Как могли в один миг прекраснодушные интеллектуалы превратиться в ужасных чудовищ?
Она вдруг ощутила, что и ее жизни угрожает опасность.
Любой европейский двор трепетал в эти годы, потому что покушения следовали одно за другим – то на короля Италии, затем на германского императора, короля Испании и русского царя.
Ей вспомнились усиленные меры предосторожности при выездах отца и ее покойной матери из дворца даже на недалекую прогулку по улицам их столицы.
Очень часто за обеденным столом возникал разговор об ужасах анархизма и о том, чем это движение грозит всем коронованным особам. А теперь не только короли, герцоги и принцы должны бояться подобных типов, но и представители среднего класса.
Неужто мир совсем сошел с ума?
Стук в дверь прозвучал в ее ушах как взрыв бомбы. Она взвилась чуть не до потолка и спросила дрогнувшим от страха голосом:
– К-кто… там?
– Это я, Пьер.
Заза почувствовала, что теплая волна накрыла ее с головой. Страх ее мгновенно улетучился, и она поспешила к двери.
– Что случилось? – спросила она через дверь.
– Я только хотел сказать вам, что ваш дядюшка в полном порядке и уснул прежде, чем я успел раздеть его до конца.
– Спасибо вам… огромное спасибо. Я так вам благодарна…
На какое-то мгновение воцарилось молчание, иона подумала, что он ушел. Затем Заза услышала:
– Надеюсь, мы увидимся утром. Вы со мной позавтракаете, мадемуазель?
– Позавтракать?! С вами?
– А что тут особенного? Внизу есть маленький ресторан, где бесплатно кормят завтраками всех постояльцев отеля. Давайте встретимся там в половине девятого. Или для вас это слишком рано?
– Нет, почему же… это будет для меня удобно, – тут же откликнулась Заза.
– Я буду вас ждать. Доброй ночи, мадемуазель.
