деньгах.
При всех своих подозрениях Евгения была рада на время оставить этот вопрос.
Она так хотела поехать на этот бал, узнав, что Грэгор тоже там будет, что не горела желанием разбираться, откуда мать могла достать деньги. По крайней мере, не от продажи драгоценностей! Может, тетя Клорис пересилила себя и решила оплатить покупку нового платья. Старушка, несомненно, скоро сама ей об этом скажет.
После того как они вернулись из церкви, погода испортилась, а это означало, что после обеда они не пойдут гулять. Вместо этого миссис Давдейл попросила Евгению прийти к ней в комнату почитать вслух. Евгения с облегчением отметила, что шкатулка с драгоценностями стоит на привычном месте. Когда мать, как ей показалось, уснула, Евгения на цыпочках подошла, подняла шкатулку и потрясла. Та была заперта на ключ, но казалось, была полной. Удовлетворив свое любопытство, Евгения поставила ее на место.
Миссис Давдейл усмехнулась в подушку, радуясь, что позаботилась о том, чтобы наполнить шкатулку пуговицами и мотками ниток.
Убедившись, что матери не пришлось продавать драгоценности, Евгения снова принялась мечтать о бале и о том, как она будет танцевать с Грэгором Бродоски.
На следующее утро она заколола прическу черепаховым гребнем. Каждые пять минут подбегала к зеркалу и пощипывала щеки. Она хотела, чтобы они были розовыми, когда она увидит Грэгора.
В десять часов она услышала, как к дому подъехал экипаж. Сердце бешено застучало. Может, этим утром Грэгор из-за дождя решил взять кеб?
Звякнул дверной колокольчик. Она ждала, что вот-вот послышатся шаги на лестнице, и сердце ее громко застучало. Но никто не поднимался. Озадаченная, она открыла дверь и вышла на лестничную площадку.
В прихожей стояли маркиз и ее мать и тихо о чем-то беседовали. Евгения увидела, как маркиз достал из-под плаща большой пакет и передал его миссис Давдейл. Она принялась благодарить его, потом провела гостя в гостиную.
Евгения нахмурилась. Что здесь делает маркиз в столь ранний час? Она надеялась, что ее не позовут пить с ним чай. Иначе она пропустит приезд Грэгора.
В десять тридцать колокольчик снова звякнул. На этот раз наверняка пришел Грэгор! Она услышала довольно громкие голоса и снова вышла на лестницу. Маркиз собирался уходить и остановился, чтобы поприветствовать Грэгора. Говоря что-то, он натягивал перчатки и вдруг, подняв взгляд, увидел Евгению, стоящую наверху. Девушка смутилась и отпрянула назад. Маркиз ушел. Грэгор махнул Бриджит, чтобы она не сопровождала его в комнату тетки Клорис, и, перепрыгивая через две ступеньки, устремился вверх. Евгения шагнула из тени ему навстречу.
— Ха! Цветочек! — воскликнул он.
— Грэгор, — Евгения вспыхнула, когда его имя сорвалось с ее губ так открыто. — Грэгор, вы знаете, что я тоже поеду на бал?
— В доме у леди Бескомб?
— Да. Вы... Вы будете там танцевать со мной?
— Каждый свободный танец, который не обещан кому-либо другому, я буду танцевать с вами!
— А вы уже обещали многим... другим? — побледнела Евгения.
Странное выражение появилось на лице Грэгора.
— Вы меня допрашиваете? — прорычал он.
— Нет, — Евгения растерялась. — Нет. А почему вы так разговариваете?
Грэгор мрачно смотрел на нее из-под упавших на глаза волос. Потом резко отбросил их со лба и усмехнулся.
— Какое нежное создание! Вас же волки съедят!
— Волки?
— В России есть волки. — Грэгор подошел к ней вплотную. Евгения затрепетала, почувствовав его дыхание на щеке. — Они едят юных девушек. Вот так! —Его губы прикасались к ее лицу — к губам, носу, подбородку. Потом он со смехом отступил. — Мы будем танцевать. Не беспокойтесь! — воскликнул он и побежал наверх, в комнату тетушки Клорис.
Евгения потрясенно смотрела ему вслед.
Она никак не могла постигнуть его характер, но какое это имеет значение? Он все равно самый интересный человек, которого она когда-либо встречала и вряд ли еще встретит.
Позже, когда мать позвала Евгению в свою комнату, дочь не могла не заметить шкатулку на тумбочке. Она была демонстративно открыта, и у девушки была возможность увериться, что все драгоценности, которые миссис Давдейл собиралась продать, на месте.
Прежде чем Евгения успела задать вопрос, мать сообщила, что утром к ним заезжал маркиз и предложил поехать на бал в одной из его карет.
Евгения отметила про себя, что ей было бы приятно поехать к леди Бескомб в красивой карете, пусть даже она принадлежит маркизу, однако не выказала своего энтузиазма. Девушка с горечью подумала, что мать и без того сделала вывод о ее согласии ехать на бал. И не ее вина, что мама вообразила себе какие-то романтические отношения там, где их и в помине не было.
Однако она все же спросила про пакет. Миссис Давдейл не знала, что Евгения видела, как маркиз передавал его, поэтому выглядела слегка смущенной. Прежде чем ответить, она деланно отвлеклась на какую-то ниточку на манжете.
— Маркиз привез мне лекарственный сбор от головной боли.
Евгения не успела задать следующий вопрос, как мать продолжила: кстати, маркиз также порекомендовал модистку в торговом центре на Берлингтон, некую мадам Лефейн. Многие из его знакомых дам шили платья у нее.
Как и предполагала мать, эта информация отвлекла 17.вгению. Она с готовностью спросила, когда они смогут поехать к портнихе. Миссис Давдейл ответила, что им ничего не мешает отправиться тотчас.
Евгения поспешила надеть шляпу и пальто.
В мастерской мадам Лефейн были и шелк, и шелковая кисея, и тафта, и креп, и кружева, и атлас и атласная парча всевозможных цветов и оттенков. Евгения смотрела на все это великолепное разнообразие широко распахнутыми глазами.
Как же здесь выбрать?! Девушке и дня не хватило бы нее пересмотреть, не заприметь она сразу рулон розового атласа. Именно этот цвет она представляла себе, когда воображала, как будет танцевать с Грэгором.
Мадам Лефейн тоже согласилась, что розовый — отличный выбор. Она показала Евгении фасон, который, по ее мнению, больше всего ей пойдет, и «ошень модный».
Миссис Давдейл выбрала темный лилово-синий шелк.
Они показали ей бальные туфли, и мадам Лефейн пообещала выкрасить их так, чтобы они подходили к платьям.
Миссис Давдейл сообщила, что весьма довольна покупками. Евгения старалась выглядеть равнодушной, но на самом деле была крайне взволнована. В первый раз, с тех пор как она была еще ребенком и жила в «Парагоне», она могла тратить время и деньги на наряды.
Если она очарует Грэгора, ее усилия окажутся не напрасными.
Настал день последней примерки. Мадам Лефейн суетилась вокруг Евгении, поправляя то здесь, то там. Наконец она отступила на шаг.
— Вуаля!
Евгения во все глаза уставилась на свое отражение в зеркале. Неужели эта... принцесса — она сама? Миссис Давдейл всплеснула руками.
— Превосходно! Ты должна пойти и показаться тетушке Клорис.
— О да! — согласилась Евгения. — Тем более что все это — благодаря ей!
— Благодаря ей? — Мать схватила ее за руку.
— Разве это не она согласилась заплатить за наряды?
Мать заколебалась.
