Гость протянул руку:
— Очень любезно с вашей стороны принять меня, милорд. Я пришел потому, что хочу рассказать вам нечто очень важное, что наверняка заинтригует вас и не оставит равнодушным.
Маркиз удивился, но так как он привык общаться с людьми всех социальных слоев и национальностей, то внимательно оглядел своего гостя, пытаясь, как истинный исследователь, оценить его происхождение.
Высокий, очень стройный, приятной наружности, явно образованный и, безусловно, джентльмен.
В то же время маркиз со свойственной ему проницательностью догадался, что его гость — искатель приключений.
Маркиз и сам не знал, как он это понял, вероятно, дело было в манерах человека, или в легкой эксцентричности его одежды, или в дерзости его взгляда.
В своих путешествиях Виктор часто встречал авантюристов, и еще до того, как гость снова заговорил, пришел к убеждению, что перед ним именно авантюрист.
— Меня зовут Майкл Киркпатрик, — отрекомендовался гость, — и позвольте представить вам мою дочь Сабру.
Только сейчас маркиз обратил внимание, что девушка последовала за Киркпатриком на веранду.
Невысокого роста, стройная, она была в простой широкополой шляпе, украшенной зеленой лентой.
Ее лицо под шляпой оставалось в тени, вдобавок девушка носила темные очки, из-за которых казалась безликой, немодной и вообще не вызывала интереса.
Маркиз взглянул на девушку и снова повернулся к ее отцу.
Не дожидаясь приглашения, Майкл Киркпатрик удобно расположился в одном из кресел и явно рассчитывал на угощение.
— Выпьете что-нибудь? — машинально спросил маркиз.
— С превеликим удовольствием! Мы поднимались к вам пешком от самой долины, а в это время дня, оказывается, очень жарко.
Он не сказал ничего особенного, но рассмешил маркиза своей неподражаемо комичной интонацией.
Слуга ждал в дверях, и маркиз, словно подчиняясь желанию Киркпатрика, приказал:
— Бутылку шампанского.
— Вы очень добры, милорд! — с улыбкой воскликнул Майкл Киркпатрик.
Было в нем что-то простодушное и одновременно пленительное, что еще более укрепляло уверенность маркиза: этот человек — авантюрист.
Он явно шел пешком до виллы — довольно приличное расстояние по горной дороге, — потому что не мог позволить себе нанять экипаж.
— Так что вы хотите рассказать? — напомнил маркиз.
— Я слышал о вас во многих уголках мира… — начал Майкл Киркпатрик.
Маркиз поднял брови.
— Вижу, вы мне не верите, но мы были в Сингапуре сразу после вашего отъезда, а в прошлом году нам рассказывали о вас в Шепардз-отеле в Каире.
Маркиз засмеялся:
— Надеюсь, то, что там говорили, было лестным!
— Еще каким лестным!
Маркиз собирался задать дальнейшие вопросы, но тут вернулся слуга с шампанским, которое он явно держал наготове.
Открыв шампанское, слуга наполнил бокалы и обошел с ними присутствующих.
После чего удалился, оставив бутылку в ведерке.
Майкл Киркпатрик поднял бокал:
— Ваше здоровье, милорд!
— Благодарю.
Маркиз заметил, что Сабра — кстати, какое необычное у нее имя — только пригубила шампанское и отставила бокал.
Потом она устремила взгляд на горизонт, и казалось, даже не слушала, что тут говорится.
Маркизу это показалось странным.
Его заинтриговала эта необычная девушка, которая явно не интересовалась им как мужчиной.
— — Как вы смотрите, милорд, на то, — начал Майкл Киркпатрик, смакуя шампанское, — чтобы отыскать сокровища, которые не только прославят ваше имя, но и произведут фурор среди историков?
— Вряд ли я смогу ответить вам, — довольно холодно проговорил маркиз, — пока вы не объясните, что это за сокровища и где, по-вашему, их можно найти.
Да, мысленно заметил маркиз, он был совершенно прав, думая, что Киркпатрик — авантюрист.
И все же чем-то ему нравился этот человек.
В отличие от большинства авантюристов Майкл Киркпатрик был хорошо воспитан и в то же время обладал тем магнетическим обаянием, благодаря которому люди и принимают авантюристов благосклонно.
Искатели приключений подобны игрокам, которые ставят на карту последнее пенни.
За тем лишь исключением, что авантюристы играют людьми, используя их странным образом и для странных целей, как давно обнаружил маркиз.
При этом они обычно не просят денег, которые могли бы положить в свой карман, а хотят, чтобы финансировался некий их проект, некий план.
Несколько авантюристов прибивались к маркизу, прося лишь о крыше над головой и какой-нибудь еде, чтобы не умереть с голоду.
Маркизу пришло в голову, что Киркпатрик один из таких, но в то же самое время совсем не похож ни на кого из тех, с кем он имел дело в прошлом.
— Мне стало известно, — поведал Майкл Киркпатрик, — что в стране, которую мы называем Тунис, у чрезвычайно богатого римского полководца однажды похитили не только его деньги, но и драгоценности его жены.
Маркиз мысленно улыбнулся: в высшей степени невероятная история и наверняка Киркпатрик выдумал ее.
— Украв у полководца то, что он отобрал у несчастного народа, которым правил, — продолжил свой рассказ Майкл Киркпатрик, — грабители закопали сокровища недалеко от амфитеатра в Эль-Дьеме под придорожным храмом, который сейчас лежит в руинах.
Он немного помолчал, проверяя, слушает ли маркиз, отпил еще шампанского и продолжил:
— Двух воров схватили, но даже под пытками они не признались, где спрятали сокровища.
Киркпатрик снова помолчал.
— Вскоре их казнили, но дальнейших расследований не было: римское правление в Северной Африке рухнуло, и о пропавших сокровищах забыли.
— Как вы все это узнали? — поинтересовался маркиз.
— Один человек рассказал. По его словам, жители той части Туниса открыто говорят об этом и эта история передается из поколения в поколение.
— И вы действительно верите, что в наши дни, столько столетий спустя, сокровища еще лежат там и ждут нас? — саркастически спросил маркиз.
Майкл Киркпатрик с минуту молчал.
Потом сказал:
— Я знаю, что вы сейчас чувствуете, милорд. Я чувствовал бы то же самое, если бы услышал подобную небылицу от субъекта вроде меня!
Маркиз засмеялся.
Этот авантюрист явно обезоруживал его, и маркизу нравилось, как поблескивали глаза гостя, когда он говорил такие неожиданные вещи.
— Я бы тоже сомневался, — продолжал Майкл Киркпатрик, — если бы мне не довелось купить вот это.
С этими словами он сунул руку в карман, вытащил оттуда золотую монету и протянул маркизу.
