Затем, будто бы испугавшись, что их могут подслушать, майор заговорил на своем языке:
- Ваше превосходительство, меня очень беспокоит, как такая юная и невинная принцесса сможет поладить с королем.
- Та же мысль тревожит и меня, - заметил посол.
- Когда я уезжал, через неделю после вас, - продолжал майор, - при дворе поговаривали, что король не намерен отказаться от графини Наташи.
- Не, собирается же он держать ее во дворце и когда женится! - воскликнул посол, явно шокированный его словами.
- Я уверен в одном, - ответил майор, - графиня будет бороться, чтобы всеми силами удержать короля в своих руках!
Посол молчал, и он продолжал:
- Если бы кто-либо поинтересовался моим мнением, я бы сказал, что она - русская шпионка! Вероятно, она шлет донесения в Санкт-Петербург, так что если в стране что-то случится, русские воспользуются этим как предлогом для вторжения!
- Я и сам об этом думал, - согласился посол, - но если у нас будет королева из Англии, они не осмелятся!
- Вы уверены? - спросил майор.
- В Лондоне я имел долгую беседу с мистером Дизраэли, - ответил посол, - и я совершенно убежден в одном: Россия не хочет войны с Британией.
- Надеюсь, вы правы, - отозвался майор, - но я слышал, что они мобилизуют войска!
- Мистеру Дизраэли это известно, - кивнул посол, - и, что бы ни случилось на Балканах, мы можем только молиться о том, чтобы развевающийся над Валтарнией британский «Юнион Джек» послужил для нее спасением.
- Я также на это надеюсь, - вздохнул майор, - в то же время я очень беспокоюсь за принцессу.
- Она восхитительна, - воскликнул посол, - но вам более чем кому-либо известно, что его величество совершенно непредсказуем!
- Это верно, - согласился майор, - он терпеть не может, когда его вынуждают или заставляют делать то, чего он не хочет.
Посол снова кивнул:
- Жаль, что ее величеству не удалось найти кого-либо постарше и поопытней, чем принцесса Эрина!
- Из моих бесед с ней, - заметил майор, - я понял, что для своих лет она удивительно мудра и во многом разбирается. Но понравится ли это его величеству, вот в чем вопрос.
- Мы можем лишь надеяться и молиться, - отозвался посол. - И я знаю, что вы, майор, будете держать меня в курсе и обратитесь ко мне, если обстоятельства будут складываться не лучшим образом и принцессе вдруг понадобится моя помощь.
- Вы можете быть в этом уверены, - ответил майор. Пифия различила звук шагов и поняла, что мужчины вышли из каюты.
Она смотрела на море, обдумывая услышанное.
Впервые она поняла, что перед ней стоит задача понять не только народ Валтарнии, но и ее короля.
Она согласилась выйти за него замуж, пожалев свою кузину, которую очень любила и которой хотела помочь уехать с Маркосом Рока. Она думала тогда не о короле, а только о стране.
Ей нравилось жить на Балканах. Она подумала, что быть там с улыбающимися, добрыми людьми, которых ее родители знали и любили, - это все, что можно желать в жизни.
Пифия никогда никому не говорила, что в Виндзоре ей было ужасно скучно. Ей часто казалось, что стены маленького домика давят на нее будто темница, откуда нет выхода.
Она привыкла к великолепным видам на долины и высокие, покрытые снегом горы. Тогда у них то и дело возникали неожиданные проблемы вроде переправы через реку или спасения от лавины.
Иногда они проводили ночи под звездами, иногда останавливались в чудесных маленьких деревушках или городах, где ее отца приветствовали и ценили как врача.
Все это было, как сказала ее мать в самом начале, чудесным приключением.
В Виндзоре она была поражена тем, как ей удается выносить тягостные долгие дни, когда не с кем было поговорить.
Все, что обсуждали принцесса и Эрина, она, казалось, слышала уже сотню раз.
С того мгновения, когда она решила занять место кузины, Пифия была уверена, что полюбит Валтарнию.
Но теперь вопрос стоял по-другому: полюбит ли она короля?
Она обдумала этот вопрос и изменила его так, что он действительно стал важен: полюбит ли ее король?
Ей не приходило в голову, что король мог возражать против того, чтобы жениться на англичанке.
Она знала, что многие мужчины имеют любовниц. Но она не предусмотрела, что и у короля есть любовница. И уж конечно то, что она русская.
Когда они с отцом и матерью путешествовали по Румынии, повсюду она слышала разговоры о напряженной ситуации, сложившейся на северных границах.
Страны, расположенные дальше на юг, особенно Болгария, страдали от нападений турок, которые повергали всех в ужас своей жестокостью. Впрочем, отец Пифии старательно оберегал ее от этих слухов.
Хорошо зная Балканы, она понимала нависшую над ними угрозу.
Теперь Оттоманскую империю сменила Россия с ее амбициями и алчностью. Было крайне странно, что король при сложившихся обстоятельствах имел русскую любовницу.
Отец Пифии часто говорил ей, что на русских работало множество шпионов.
В то время было легко посеять страх среди простого народа. Их самих, как иностранцев, часто принимали холодно и подозрительно. Затем, когда обнаруживалось, что он ирландец и, главное, врач, двери открывались. Его медицинские познания служили волшебным паролем.
Местные жители рассказывали о том, что у них болит, и заодно о домашних проблемах, а старшие члены общины доверяли врачу и свои страхи, и сомнения в своей безопасности.
«Но королю это, конечно же, известно?» - спрашивала себя Пифия.
- Расскажите мне еще о короле, - попросила она как-то, оставшись наедине с женой посла. - Мне неловко расспрашивать, но так хочется побольше узнать о нем.
- Конечно, ваше высочество, - ответила та, - я могу сказать вам, что он очень красив и большинство женщин находит его неотразимым.
- Но не был ли он одинок, когда взошел на трон? - спросила Пифия.
Вопрос этот казался невинным. Но перед тем как ответить, жена посла искоса посмотрела на нее:
- У его величества много друзей.
- Все они из Валтарнии?
- О нет! - возразила ее собеседница. - Его величество достаточно путешествовал, и у него бывают гости из многих стран Европы, большинство из них, вы понимаете, хотят посмотреть, как после жизни свободной и полной удовольствий он справляется с ролью монарха.
- Должно быть, для него это многое изменило, - заметила Пифия, - я слышала, не помню от кого, что он был влюблен в женщину, на которой не мог жениться.
Жена посла застыла.
- До сих пор вопрос о женитьбе короля не возникал, - холодно произнесла она.
- Но он был влюблен? - настаивала Пифия.
Жена посла вздохнула:
- Вы очень молоды, ваше высочество. Но я уверена, вам известно, что мужчины часто бывают очарованы женщинами, на которых ни при каких обстоятельствах не смогли бы жениться.
- Если так, - отозвалась Пифия, - то, конечно, для мужчины было бы несчастьем отказаться от женщины, которая так много для него значит, лишь потому, что он должен жениться на ком-то другом?
