– Ну и как, вернулась к нему жена, Дрого? – задал вопрос незнакомый джентльмен.
– Представь себе, нет, Фредди! – ответил маркиз. – Забрав то, что оставалось после дуэли от любовника, она затем направилась вместе с ним в Ирландию.
– В высшей степени неприятная история, – заявил капитан Вест. – Ради бога, Дрого, не давай Ротэму ни единого шанса! Его все считают коварным негодяем. Лично я ни капли не доверяю ему!
– Если он повернется раньше времени, можешь разоблачить его, – сказал маркиз.
– И что это изменит, если ты уже будешь мертв? – спросил джентльмен, которого они называли Фредди. – Энтони Мервилл рассказывал мне, что был приглашен секундантом к Джону Кумбу, и вы помните, что случилось с ним!
Кумб был убит, а у Энтони не было никаких доказательств, чтобы затеять скандал. Против Ротэма и его секундантов свидетельствовать мог лишь один Энтони Мервилл. А кто бы поверил ему?
– Не могу представить себе, как при таких проделках ему всегда удается выйти сухим из воды, – весьма раздраженно произнес Жервез Вест, и Мелинда поняла, что нервы у капитана напряжены до предела.
– Мервилл говорил мне, что Ротэм приводит на дуэли с собой доктора, который, вероятно, подкуплен, – сказал Фредди. – Этот шарлатан всегда готов засвидетельствовать, что жертва умерла от сердечного приступа. Затем они быстренько хоронят погибшего, а после похорон кто будет задавать вопросы?
– Ох, замолчи наконец Фредди! – сказал капитан Вест. – Твоя болтовня действует Дрого на нервы.
– Ведь ты сам это начал, – обиженно проговорил Фредди.
– Да, согласен – моя вина, – ответил капитан Вест. – Но я хотел лишь предостеречь Дрого.
– Если вы можете допустить, что я буду стрелять раньше, чем наступит оговоренный между нами с Ротэмом момент, – сказал маркиз, – то вы глубоко заблуждаетесь. Я буду стрелять точно по команде; а если Ротэм смошенничает и в результате убьет меня, я буду потом являться ему, как привидение, и мучить его по ночам!
Мелинда почувствовала, что на глаза ей навернулись слезы. Отвага маркиза глубоко тронула ее сердце. В то же время она испытывала безумный страх, потому что слишком хорошо видела, как обеспокоены двое секундантов.
Наконец, как только первые лучи утреннего солнца рассеяли остатки ночи, на поляне появился и сам лорд Ротэм. Мелинде показалось, что сегодня печать порока на нем еще заметнее, чем обычно. Он был одет во все черное с головы до пят; галстук, тоже совершенно черный, почти полностью скрывал белую полоску воротничка. Это делало его почти неразличимым в полутьме, и Мелинда почувствовала, хоть и не могла видеть этого воочию, что при взгляде на маркиза в глазах Ротэма вспыхнуло выражение циничной радости.
– Доброе утро, Чард! – сказал он. – Доброе утро, Жервез. А, и вы, Фредди, – не ожидал увидеть вас тут.
– У меня тоже не было намерения встречаться с вами, – резко ответил Фредди.
Лорд Ротэм сделал вид, что не расслышал его слов.
– Думаю, моих секундантов вы знаете, – проговорил он, и маркиз холодно кивнул двум джентльменам, как будто был знаком с ними и не имел ни малейшего желания познакомиться поближе.
Лорд Ротэм обернулся назад, в том направлении, откуда появился он сам.
– А где же доктор Чэмберс? – спросил он.
– Доктор прибудет с минуты на минуту, – ответил один из секундантов Ротэма, и в тот же момент на поляне появился человек с маленьким черным медицинским саквояжем в руках.
Одного взгляда, брошенного на этого доктора, было достаточно Мелинде, чтобы понять, почему лорд Ротэм считал необременительным содержать его и почему доктор готов был молча участвовать в любом деле, каким бы сомнительным оно ни казалось. Доктор Чэмберс был неряшливым, каким-то помятым и выглядел так, как будто всю ночь пропьянствовал. Его лицо было красным и опухшим, а сам он, казалось, ступает недостаточно твердо.
– Простите, милорд! Простите! – сказал он. – Я опоздал только потому, что задержался у тяжелобольного.
– Знаю я, что у вас там за больные, – сказал лорд Ротэм презрительно. – Держитесь-ка подальше от меня и уйдите с поляны – от вас разит спиртным.
– Простите, милорд! Простите! – повторил доктор и покорно отошел в сторону.
– Не изволите ли выбрать себе оружие? – спросил у маркиза лорд Ротэм, и его секундант открыл ящик, в котором находились два дуэльных пистолета, совсем непохожих на тот, который сжимала в руке Мелинда.
– Полагаю, десять шагов вас устроит? – спросил лорд Ротэм.
– Да, именно десять шагов, – повторил маркиз, сделав ударение на числе.
– Мы оба будем громко считать шаги, – сказал лорд Ротэм, – и должны будем одновременно повернуться лицом друг к другу ровно на счет «десять».
– А нет какого-нибудь другого способа дать сигнал к стрельбе? – вмешался в разговор капитан Вест.
– Это способ, которым я всегда пользуюсь на дуэли, – ответил ему лорд Ротэм, – и надеюсь, что Чард не будет возражать.
– Хорошо, – сказал маркиз, – будем громко считать до десяти и повернемся к противнику ровно на счет «десять».
– Вот и замечательно, – ответил лорд Ротэм. – Я сожалею, Чард, что дело приняло такой оборот, но та крошка принадлежит мне, и, когда Кэт оправдывала ее отсутствие болезнью или какой-нибудь подобной
