– Гарри! – воскликнула она. – Слава Богу, я вас нашла!
Секунду он с недоумением смотрел на нее, словно не верил своим глазам, но, когда она коснулась его руки, прошептал:
– Господи, миледи, как вы меня испугали!
Тея опасливо огляделась.
– Нас никто не услышит? – тихо спросила она.
Вместо ответа Гарри увлек ее в стойло, из которого он только что появился. Оно оказалось пустым. Едва она в нем скрылась, как по двору пробежала компания младших конюхов. Парнишки смеялись и кричали во весь голос, догоняя приятеля, который держал в руках ватрушки. Похоже, он стащил их со стола за ужином. Они подняли такой шум, что на какое-то время все разговоры стали невозможными. Наконец они убежали, и Тея повернулась к Гарри. В тусклом свете фонаря она заметила, что он очень серьезен.
– Что-нибудь случилось, миледи? – спросил он.
– Сегодня днем я узнала, что одному моему родственнику в ближайшее время угрожает арест. Мне необходимо его предупредить.
– Родственнику, миледи?
– Да, Гарри. И только вы можете мне сказать, где его найти. Отряд солдат отправляется, чтобы арестовать знаменитого разбойника, Белогрудого.
Она увидела, что Гарри вздрогнул, как от удара, а потом поднял руку, словно для того, чтобы вытереть пот со лба. Не дав ему заговорить, Тея поспешно добавила:
– Времени терять нельзя. Вы знаете, где прячется мой кузен Лусиус. Проводите же меня к нему.
– Но, миледи, это опасно! Вы… вы должны остаться здесь!
– Я поеду с вами, Гарри, седлайте лошадей. По дороге я расскажу вам подробности.
Секунду она опасалась, что Гарри откажется, но многолетняя выучка взяла верх. Через пять минут они уже выехали со двора и пустили лошадей рысью по узким улицам, где в свете фонарей время от времени возникали физиономии грабителей, поджидавших пьяных гуляк, возвращающихся домой из таверн и борделей.
Тея не могла разговаривать с Гарри, пока город не остался позади и они не выехали на открытое пространство. Они направлялись на север. Молодой месяц поднялся в небе, освещая дорогу. Ночь стояла великолепная. Небо усыпали звезды.
Воздух стал чист и свеж.
Гарри ехал уверенно, но мерно и неспешно. Тея с трудом сдерживала Сократа, рвавшегося вперед.
Когда они отъехали от Лондона примерно на две мили, Гарри наконец заговорил:
– Миледи, это Марта сказала вам, что я знаю, где найти мистера Лусиуса?
– Не вините ее, Гарри. Я смогла вырвать у нее это признание только тогда, когда она поняла, что жизнь Джека тоже в опасности.
Даже топот копыт не смог заглушить вздоха Гарри.
– Джек был хорошим пареньком, миледи, пока не случилась та беда.
Ровная, гладкая дорога шла прямо через луга. Лошади перешли в галоп, так что Tee не нужно было напоминать старому груму, как важна для них каждая секунда. После часа скачки они оказались на опушке густого леса. Гарри придержал лошадь.
– Может, вы подождете меня здесь, миледи, а я поеду дальше один?
– Нет, Гарри, я поеду с вами. Есть много такого, что только я могу рассказать моему кузену.
– Хорошо, миледи, но я должен попросить разрешения завязать вам глаза. Я дал слово, миледи, что ни одной живой душе не выдам место, где скрывается мистер Лусиус. Ваша милость должны меня понять.
– Да, я все понимаю, – ответила Тея, доставая из кармана платок и протягивая его Гарри. – Можете завязать мне глаза, если хотите, Гарри, но я обещаю и так не открывать их. Я приехала сюда не для того, чтобы шпионить.
Тонкий батистовый платок был обшит дорогим кружевом.
Неловкие пальцы Гарри никак не могли завязать узел у нее на затылке, так что ей пришлось ему помочь. Когда дело было сделано, она проговорила неожиданно весело:
– Теперь я слепая, как одноногий нищий, который просит милостыню у входа на площадку для петушиных боев. Что теперь?
– Я поведу Сократа, миледи, – ответил Гарри, и Тея передала ему поводья своего коня.
Лошади шагом двинулись вперед.
По-видимому, через лес шла тропа, которую Тея не разглядела, пока они стояли на опушке. Она чувствовала, что по обе стороны от них деревья, слышала тихие шорохи и хлопанье крыльев. В лесу шла своя ночная жизнь. Где-то далеко заухала сова. С соседнего дерева с шумом слетел разбуженный голубь. Тея чувствовала, как все сильнее бьется ее сердце. Сладкое волнение сжимало грудь. Губы пересохли и горели.
Ей казалось, что они ехали довольно долго. Гарри молчал, и она не пыталась с ним заговаривать, понимая, что он старается не производить шума. Копыта лошадей тихо ступали по мягкой траве, только позвякивала серебряная упряжь.
Наконец они остановились. Тея слышала, что Гарри спешился, и догадалась, что он привязывает
