За всем этим озадаченно наблюдал разбойник, приведший лошадей к палатке; не понимая, что происходит, он без лишних вопросов передал девушке поводья.
Не прошло и секунды, как она уже неслась по долине.
Илена видела выход из долины и устремилась к нему; она то и дело пришпоривала коня, не замечая препятствий на своем пути.
Скакун был молодой и свежий, поэтому несся вперед, едва она касалась его боков.
Они летели вперед навстречу ветру с такой бешеной скоростью, что Илена больше не испытывала страха быть вновь захваченной.
Однако ее самоуверенность скоро улетучилась, потому что вдалеке она заслышала стук копыт и не поворачивая головы догадалась, кто следует за ней.
Ей удалось бежать, но не очень далеко.
Она поняла: как только генерал осознал, что произошло, он не теряя времени понесся за ней.
Княжна пыталась успокоить себя тем, что никто в стране не мог соперничать с ней в верховой езде, и догнать ее сейчас, когда она на таком скакуне, превосходном во всех отношениях, просто невозможно.
Прижавшись к шее жеребца и заставляя его бежать еще быстрее, она, однако, не могла не слышать все приближающихся копыт генеральского коня.
Они оба мчались с такой скоростью, что Илена не удивилась, когда соболиная шапка слетела с головы.
Она и не сразу заметила это, движимая единственным желанием — оторваться от преследователя и оказаться в спасительном убежище — в стенах дворца.
Но, преодолев не более полумили, девушка почувствовала, что он скачет совсем рядом.
Она прилагала все усилия, но генерал неумолимо приближался, и вот уже его конь бежит бок о бок с ее собственным.
В следующее мгновение генерал продемонстрировал ей трюк, который считался самым сложным и самым уважаемым среди наездников.
На полном скаку приподняв в седле, он перенес ее на своего скакуна.
Илена с трудом верила в происходящее.
Она видела этот фокус лишь однажды, во время своего путешествия в Венгрию, и не могла даже представить, что подобное приключится с ней.
Она почувствовала, как оказалась в воздухе и мгновенно приземлилась рядом с генералом, уткнувшись лицом ему в грудь; она едва не потеряла сознание от удара.
Владилас придержал своего коня, развернулся и поскакал в обратном направлении.
Илена безнадежно замерла.
Она потеряла соболиную шапку, и шпильки вылетели из волос; теперь они рассыпались по плечам, переливаясь червонным золотом в лучах полуденного солнца.
Она услышала короткий свист и поняла, чувствуя себя еще более униженной, что жеребец, на котором она пыталась сбежать, развернулся и поскакал обратно на этот свист.
Владилас мог остановить ее в любой момент, лишь коротко присвистнув, но он этого не сделал.
Он еще раз доказал свое превосходство и несравненное умение держаться в седле, возвращаясь с побежденной девушкой на руках.
Вскоре она услышала радостные возгласы его людей — они приветствовали вождя, который вновь продемонстрировал свою силу и власть над жалкой женщиной, вознамерившейся сопротивляться ему.
Они подъехали к палатке, и генерал спустился с коня, все еще держа Илену на руках, как бы выставляя напоказ слабость и уязвимость пленницы.
Так он внес ее в палатку, но не опустил на пол, а продолжал стоять, держа ее на руках, пока Илена не открыла глаза и не процедила сквозь зубы:
— Я ненавижу тебя! Поверь, лучше я умру, чем стану твоей женой!
— Нет, ты не умрешь, — ухмыльнулся генерал, — но умрут твои люди. Ты этого хочешь?
Он говорил с ней так, словно она была несмышленым ребенком, не желающим слушать поучений наставника.
Не дождавшись ответа на свой вопрос, он опустил ее на пол, и девушка, чувствуя, что ноги не держат ее, обессиленно плюхнулась на стул.
Генерал наполнил ее бокал, потом налил себе и залпом выпил.
Вытер губы тыльной стороной ладони, посмотрел на княжну и сказал:
— Послушай, хватит играть в детские игры! Я больше не собираюсь внимать твоим глупостям. Ты выйдешь за меня замуж сегодня же вечером, а завтра мы поедем в Зокалу во главе моих войск и сообщим людям, что они в безопасности и под защитой.
— Вы… ты... — не зная, как обратиться к нему, пробормотала Илена,-ты действительно думаешь, что я соглашусь на подобное безумие.
Ей хотелось, чтобы голос звучал более спокойно и уверенно, но вместо членораздельной речи какой- то жалкий лепет слетал с ее губ.
— Мне все равно, согласишься ты или нет, — с завидным хладнокровием ответил генерал. — Все спланировано заранее, и священник, который обычно путешествует со мной, проведет церемонию через час.
Илена попыталась заявить, что не станет подчиняться, но он продолжал:
— У меня нет желания жениться на тебе в этой казачьей одежде — ты найдешь греческое свадебное платье в своей палатке. Так как венчать нас будет греческий священник, я полагаю, оно будет в самый раз.
— Если ты думаешь, будто я собираюсь переодеться только для того, чтобы доставить тебе удовольствие, то очень, очень ошибаешься! — возмутилась Илена.
Однако, выкрикнув это, княжна с ужасом поняла, что вряд ли генерал прислушается к ее желаниям.
Скорее наоборот, он сделает из нее игрушку в своих руках.
— Извини, но я собираюсь жениться на женщине, а не на этом фальшивом мальчишке, которого ты тут изображаешь, — язвительно скривил губы генерал. — Так что тебе придется переодеться! А если станешь противиться, то узнаешь, что я довольно опытная горничная и могу помочь тебе в переодевании.
В его голосе было столько сарказма, что волна ненависти захлестнула Илену.
Но, зная, что сопротивление бесполезно, она постаралась как можно увереннее произнести:
— Вот увидишь... это просто смешно... смешно вести себя таким образом! Ты же должен понимать, мне необходимо время, чтобы обдумать, что лучше всего не только для меня, но и для всей моей страны.
— А мне не нужно время. Я знаю, что лучше для Зокалы, — твердо заявил генерал. — И еще раз повторяю: времени на обдумывание у нас нет.
Размашистым шагом он прошел к противоположной стене палатки.
— Иди переоденься. Но прежде, после всего что ты пережила сегодня, неплохо бы принять ванну.
Он был прав, но Илена не собиралась признавать этого.
Она поднялась на ноги, думая лишь об одном — есть ли еще хоть какой-нибудь возможный способ побега.
Конечно, на этот раз лошади не будут ждать ее у порога.
К тому же генерал стоял у входа в палатку и пристально следил за ней.
И его взгляд не предвещал ничего хорошего.
Стараясь как можно выше держать голову и в то же время понимая, что сложно выглядеть достойно с растрепанными волосами, Илена направилась к выходу.
Здесь она обнаружила, что его палатка соединена с другой, где сидели две женщины.
Увидев княжну, они встали и поклонились.
Одна была очень красивая молодая гречанка, вторая, постарше, более походила на болгарку.
Генерал завесил вход в палатку со своей стороны, оставив Илену наедине с женщинами.
