Барбара Картленд
Неподдельная любовь
От автора
Будучи в Амстердаме, я нашла в Государственном музее великолепные портреты кисти Рубенса и Рембрандта. Но, похоже, голландцы никогда не заказывали своих портретов, пока не становились старыми и получали должность бургомистра.
Именно поэтому так радостно было увидеть в «Маурицхейсе», который находится в Гааге, «Головку девушки» Яна Вермера Делфтского. Он был выдающимся живописцем Голландии семнадцатого века, В нашу эпоху его стиль блестяще копировал человек по имени Том Китинг.
После Второй мировой войны картины, вывезенные Геббельсом из всех европейских стран, были возвращены, и никто даже не заподозрил, что картины Вермера – подделки, пока сам Китинг не признался в том, что это его работа.
«Головка девушки», приобретенная в 1882 году всего за два гульдена и тридцать центов коллекционером Дезом Томбе, была завещана «Маурицхейсу» в 1903 году.
Мне полюбились каналы Амстердама и чудесные старинные дома, которые я описала в этом романе.
Это – город тысячи и одного моста!
Глава 1
1903 год
Маркиз Кейнстон вернулся в Лондон в приподнятом настроении.
Четверка гнедых, повинуясь его воле, мчалась по улицам столицы, вызывая восхищение зевак.
Маркизу не терпелось поделиться с кем-нибудь своим успехом: он только что одержал победу в скачках, оказавшихся наиболее трудными из тех, в которых ему привелось когда-либо участвовать.
Вот почему он остановил экипаж у клуба Уайта, передав вожжи груму.
– Отведи лошадей домой, Джеймс, – велел он, – и пришли за мной закрытую карету. Я уеду отсюда примерно через час.
– Будет исполнено, ваша милость.
Маркиз вошел в клуб с торжествующим видом.
Он не только выиграл великолепные скачки – он побил свой собственный рекорд, преодолев дорогу до Лондона за небывало короткое время.
Многие его друзья предпочитали ездить на поезде или выбирали еще более рискованный способ передвижения – новые автомобили, имевшие дурную привычку ломаться через каждые несколько миль.
Однако сам он твердо решил сохранять верность лошадям. И в этом не был одинок: многие заявляли, что если лошади обречены на вымирание, то они вымрут вместе с ними.
Маркиз вошел в утреннюю гостиную, где, как и предполагал, собралось немало его приятелей.
Первым он заметил Уилли Меливэйла, самого близкого своего друга и сверстника, вместе с которым учился в школе.
Он направился к Уилли через всю комнату и весьма обрадовался, заметив рядом с ним свободное место.
– Привет, Кэрью! – воскликнул Уилли. – Можешь ничего не говорить: по лицу видно, что ты опять выиграл.
– Верно! – кивнул маркиз. – Жаль, тебя там не было. Все решилось на финише, так что мы с Крейфордом не могли перевести дух до самого последнего момента.
– Но победителем все же оказался ты! – сказал Уилли с легким сарказмом.
– Да, я выиграл, – немного рисуясь, подтвердил маркиз.
Он велел принести рюмку бренди и поудобнее устроился в кожаном кресле, с удовольствием вспоминая сегодняшний триумф.
Более удачного дня он не мог бы припомнить.
– Что ты делаешь сегодня вечером? – спросил Уилли. – Мы могли бы пообедать вместе.
Маркиз несколько замялся, прежде чем ответить.
– Я был бы очень рад, но, к сожалению, я занят.
При этом он подумал, что вечер с Дафной Бертон явится достойным финалом победного дня.
Он познакомился с леди Бертон всего четыре недели назад. Увидев ее во время многолюдного обеда в Эпсли-Хаус, он был совершенно очарован: вне всякого сомнения, это была одна из самых красивых женщин высшего света.
Она привлекала к себе скорее неким магнетизмом обаяния, нежели безупречностью черт.
Когда джентльмены вышли к дамам в гостиную, маркиз счел закономерным тот факт, что леди Бертон присоединилась к нему.
– Я много наслышана о вас, милорд, – проворковала она нежным голоском.
