Он говорил громко и повелительно, и голос его разносился по всему бару.
— Если я ее увижу, то обязательно передам все, что вы сказали, — заверил Джон. — Но на кого мне сослаться?
Незнакомец поднялся и взглянул на него, как на червяка.
— Меня зовут сэр Стюарт Пэкстон, — надменно произнес он. — Уразумел?
—
— Вот именно. Не думаю, что ты встречал тут много лордов.
— До вас я их вообще не встречал, — робко ответил Джон. — А вы очень знатный лорд?
— Очень, — заявил сэр Стюарт. — Заседаю в палате лордов в Лондоне, участвую в принятии законов нашей страны. Теперь тебе ясно, почему следует поступать так, как я велю, и оказывать мне всяческую помощь?
— О да, сэр, — Джон старался, чтобы в его голосе звучало ожидаемое благоговение.
— И что же ты мне должен рассказать?
— О чем, сэр?
— О пропавшей девушке?
— Но тут нет пропавшей девушки, сэр.
Сэр Стюарт сделал медленный и глубокий вдох, потом так же медленно выдохнул.
— Я вернусь, — сказал он в конце концов. — Тебе понятно? Вернусь!
Он вышел, хлопнув дверью.
— Да, боюсь, что вернешься, — вздохнул Джон.
Подошел Фрэнк.
— Почему вы не убили его, сэр? — поинтересовался он. — Почему не выхватили шпагу и не проткнули его насквозь?
— Во-первых, у меня сейчас нет шпаги. Во-вторых, положить конец его никчемной жизни, чем, возможно, даже сделать услугу человечеству — значит привлечь ненужное внимание.
— Думаю, что вы правы, сэр, — согласился Фрэнк с явным сожалением.
— Налей себе кружечку пива и прибери тут.
— Слушаюсь, сэр. Кстати, сэр, он заплатил за пиво?
— Об этом я не подумал, — виновато ответил Джон. — Вероятно, подобная работа не для меня. Не дано.
— А я думаю, вам дано быть актером, сэр. Будь я проклят, если видел лучшее представление. Как вам удалось прикинуться таким болваном?
— У тебя научился. Именно так ты себя ведешь, когда я задаю тебе вопрос, на который тебе не очень хочется отвечать. Ты надеваешь маску этакой невинности, широко распахиваешь глаза — и готово! Вот как сейчас!
— Хоть убейте, не пойму, о чем это вы, сэр. А о лаврах бармена не жалейте — я буду рад поработать здесь, когда только пожелаете.
Джон усмехнулся и оставил его. Он тихонько проскользнул в холл — посмотреть, ушел неприятный визитер или разговаривает со слугами.
Но тот направился прямиком к выходу, где его ждал экипаж. Джон дождался, пока он заберется внутрь и уедет. Потом Мильтон взбежал наверх — сообщить мисс Смит, что она в безопасности.
Он постучал и тихонько сказал:
— Это я, Джон Мильтон, можете открыть. Опасности нет.
Дверь тут же отворилась — в глазах девушки все еще был страх.
— Он уехал? Правда? На самом деле?
— Правда, правда, не сомневайтесь!
— Ах, слава Богу! — с жаром воскликнула она.
— Жаль, что вы не доверяете мне настолько, чтобы рассказать, почему вас так пугает сэр Стюарт Пэкстон и почему вы от него скрываетесь?
Он говорил мягко и спокойно.
Повисла тишина. Потом мисс Смит сказала:
— Поскольку вы были так добры ко мне и так помогли, будет справедливо, если я честно расскажу вам, в чем тут дело.
— Вы не обязаны рассказывать, но мне и впрямь хотелось бы знать, что происходит. Согласитесь, чем больше мне будет известно о ваших врагах, тем больше возможностей я получу для того, чтобы предоставить вам защиту и покровительство.
Она засмеялась, и этот смех показался ему музыкой.
— Как витиевато вы выразились, — сказала она. — Хорошо, я вам все расскажу.
Джон присел на кресло у ее кровати и приготовился слушать.
— Я была вынуждена сбежать от сэра Стюарта, потому что мне уже недоставало сил противостоять ему. Я почти наверное знаю — если бы я осталась, меня бы выдали замуж против моей воли.
Джон удивленно поднял на нее глаза.
— Замуж! — воскликнул он. — Этот человек пытается силой заставить вас выйти за него замуж?
— Именно к этому он и стремится. Он намерен силой отвести меня к алтарю.
— Но почему? — спросил он, не сводя с нее изумленных глаз.
— Потому что я богата, очень богата, — вздохнула она в ответ. — У него есть титул, но нет денег — поэтому ему нужна богатая жена. Он был приятелем моего отца, хотя я считаю, что другом он ему не был. Папа любил азартные игры и частенько играл в карты с сэром Стюартом. Я пыталась открыть ему глаза на то, что сэр Стюарт попросту обирает его, но папа был просто одержим желанием заполучить для меня титул. Именно поэтому сэр Стюарт произвел на него такое большое впечатление. Он говорил, что мы должны гордиться тем, что «такая знатная особа» снисходит до нас. Я обычно очень сердилась, потому что не считаю сэра Стюарта достойным человеком.
— Я тоже, — горячо согласился Джон. — По-моему, он просто заурядный хвастун. А что касается его титула... он, скорее всего, просто рыцарь. Или баронет?
— Нет, мне точно известно, что он рыцарь, поскольку он любит напыщенно называть себя «рыцарем королевства».
— Ну, это трудно назвать титулом, — заметил Джон. — Полагаю, так его назовут только те, кто вообще не принадлежит к дворянству. Когда он нынче назвал мне свое имя, можно было подумать, что он по меньшей мере герцог, а не человек, имеющий низшее дворянское звание. По правде сказать, он упомянул, что заседает в палате лордов, но рыцарей там нет. Он явно считает меня невеждой, который в таких делах не разбирается. И заметьте, я подыграл ему, чтобы польстить его тщеславию, назвал его «настоящим лордом», изобразив такое восхищение, на какое только был способен. Как самый последний болван.
Увлекшись, он говорил с гордым сознанием своего графского титула, забыв, что ей ничего об этом не известно. Когда он спохватился, то увидел, что мисс Смит несколько ошеломлена и не сводит с него глаз.
— А вы сведущи, — сказала она. — Должно быть, немного времени провели в среде аристократов. По чести говоря, вы больше похожи на джентльмена, чем некоторые титулованные особы.
— Мне приходилось в армии встречать аристократов. Как правило, это были младшие отпрыски родовитых семейств, — смешавшись, пробормотал Джон.
— Вы служили в армии? — обрадованно переспросила она. — Вы были на Крымской войне? Ой, как здорово!
— Был, — тихо ответил он.
Она увидела выражение его лица, и сразу же тон ее изменился.
— Простите, — проговорила она. — Вероятно, с моей стороны это прозвучало очень глупо. Должно быть, для тех, кто там побывал, это было ужасно.
— Ужасно, — согласился он. — И давайте больше не будем об этом говорить.
