Вагон Зенки находился в самом центре состава, в соседних вагонах ехали герцог с герцогиней и посол с госсекретарем.
Адъютанты, придворные, чиновники разместились в четвертом вагоне, а слуги, солдаты и каранийские журналисты замыкали процессию, в хвосте поезда.
Вагон, в котором должна была продолжать путешествие Зенка, благоухал цветами. Вдыхая аромат роз, лилий и сирени, мэр и остальные официальные лица – участники церемонии – выпили шампанского за здоровье невесты и отсутствующего короля и попрощались.
Поезд выехал из Триеста и начал свой путь по каменистым ущельям Карсо.
Нависавшие над железнодорожным полотном горы создавали причудливую и особую атмосферу. Показались первые восточноевропейские деревеньки с куполами мечетей и храмов, и Зенке почудилось, что она едет по своей любимой Венгрии.
На нее нахлынули воспоминания, она перестала прислушиваться к разговорам окружающих, села у окна и стала любоваться пейзажем.
По полям бродили стада овец, мулы тянули крестьянские повозки, иногда попадались цыганские таборы, которых сопровождали танцующие медвежата.
На мгновение Зенке показалось, что она возвращается домой, но она тут же отогнала прочь непрошенную мысль, напомнив себе, что ее ожидает встреча не с родителями, а с безобразным королем Миклошем, который вопреки ее желанию должен стать ей мужем.
Видя, что Зенка не собирается принимать участия в беседе, все разошлись по своим вагонам. Посол, уходя последним, сказал девушке:
– Ваше Высочество, мы решили, что вам нужно отдохнуть, и поэтому сегодня вечером вы будете ужинать только в обществе герцога и герцогини.
– Спасибо за заботу обо мне, – ответила Зенка. – Но я думаю, что вы окажете нам честь, если присоединитесь к нам.
Посол был заметно польщен, не подозревая о планах Зенки: она надеялась, что присутствие постороннего человека за столом защитит ее от острого языка и ядовитых намеков герцогини, настроение которой ухудшалось по мере приближения к Карании.
В конце ужина посол привлек внимание Зенки к устройству ее вагона:
– Ваше королевское Высочество, этот вагон был сконструирован лично королем. Он состоит из спальни и гостиной. Если вы боитесь ночевать одна, я распоряжусь, чтобы в гостиной находился часовой и охранял ваш покой.
– Ни в коем случае! – решительно возразила Зенка. – Я хочу побыть одна.
Она с облегчением подумала, что наконец-то сможет отдохнуть от надсмотрщиков, не оставлявших ее ни на минуту после отплытия из Англии.
Посол поклонился.
– Ваше желание для меня закон, Ваше королевское Высочество. Но когда мы пересечем границу, вы, смею заверить, будете находиться под надежной охраной.
– Это означает, что часовые будут маршировать взад-вперед всю ночь, – раздраженно заявила герцогиня. – И мы не сомкнем глаз.
– Они не будут маршировать взад-вперед, – возразил посол.
– Они вполне могут нести охрану на расстоянии, – продолжала упорствовать герцогиня. – У меня очень чуткий сон. Я не выношу, когда рядом кто-нибудь кашляет, чихает или просто двигается. Я тут же просыпаюсь.
– Мы примем все меры, ваша светлость, чтобы этого не случилось, – улыбнулся посол и пожелал всем спокойной ночи.
Зенка поцеловала крестного.
– Я горжусь тобой, – ласково сказал он ей. – Ты безукоризненно держалась сегодня весь день, а твоя речь произвела приятное впечатление на всех присутствовавших.
– Не ты, а она должна благодарить тебя, что у нее была возможность изучить иностранные языки, – тут же вмешалась в разговор герцогиня.
– Да, я заботился о том, чтобы Зенка получила хорошее образование, – подтвердил герцог. – Но нельзя отрицать, что у нее способности к языкам с детства.
Герцогине ничего не оставалось, как промолчать. Она дернула плечами и направилась к выходу, но около двери обернулась и раздраженно бросила мужу:
– Артур, помогите же мне. Я ужасно боюсь этих тамбуров. Мне всегда кажется, что они разъедутся у меня под ногами.
Улыбнувшись воспитаннице, герцог поспешил за женой, а Зенка из гостиной перешла в спальню, где ее уже ждала горничная.
Требования герцогини, чтобы в Лондон вместе с фрейлинами-каранийками прибыла и горничная, Зенка отнесла на очередное проявление мелочности характера Кэтлин, однако, увидев розовощекую, улыбчивую Фанни, пришла в восторг: Фанни очень напоминала любимую няню Шефронию.
Девушки быстро подружились, несмотря на разницу в положении, и ни с кем Зенка не чувствовала себя так легко и свободно, как со своей горничной.
Когда Фанни стала помогать своей хозяйке готовиться ко сну, Зенка заметила:
– Фанни, я не ожидала, что поезд окажется таким комфортабельным.
– Я рада, что вам понравилось, Ваше Высочество. Он выполнен в точности по проекту короля. Все, до последней мелочи, продумано Его Величеством.
Зенка поразилась столь изысканному вкусу короля, но при виде большой и очень удобной кровати с розовым балдахином, скрепленным золотой короной, не могла не задуматься над тем, кто составлял ему компанию в этой белой с золотом комнате. Окна спальни обрамляли розовые шторы, пол покрывал толстый мягкий ковер, – словом, все, вместе взятое, свидетельствовало о том, что король постарался, чтобы он и его спутница чувствовали себя здесь спокойно и комфортно.
– Не сомневаюсь, что дворец вам также понравится, – продолжала говорить Фанни. – И в этом тоже заслуга Его Величества. Моя мама работала там при отце короля и рассказывала, что гости постоянно жаловались на неудобства.
– И король Миклош все изменил? – заинтересовалась Зенка.
– Да еще как! Ваше Высочество будет в восторге!
То, что дворец является предметом восхищения, странным образом утешило Зенку, и она подумала, что герцогиня была права: во дворце легче переносить несчастья, чем в хижине. Во всяком случае, всегда можно уйти от ненавистного мужа в другую комнату.
«Как хорошо, что сегодня я могу побыть одна», – сказала себе Зенка, глядя на украшенные кружевами подушки.
– Спокойной ночи, Ваше королевское Высочество. Пусть Бог принесет вам сон и покой, – пожелала, стоя в дверях, Фанни.
Точно такое же благословение Зенка слышала в детстве от Шефронии, и ей снова с грустью вспомнился родной дом. Девушка чувствовала, что Карания будет напоминать ей родную Важду и вызывать тем самым воспоминания о счастливых днях детства, а это сделает брак с ужасным королем Миклошем еще более невыносимым.
Во время путешествия по Средиземному морю она ни на минуту не забывала о женихе, и злость на него достигла такой точки, что Зенке начало казаться, что ее сердце превратилось в камень. Поскольку она постоянно думала о нем, король стал мерещиться ей за каждым углом. Даже сейчас, лежа в кровати, Зенка боялась, что вот-вот откроется дверь, войдет король и займет свое законное место на ложе. И ей будет некуда деться!
Поезд остановился. Зенка догадалась, что теперь они уже находятся на территории Карании. Все пути назад были отрезаны, оставалось только дожидаться завтрашнего дня и первой встречи с хромым женихом.
Надо сказать, что Зенка до сих пор не представляла, как выглядит ее будущий супруг.
Еще в Лондоне она попросила посла Карании показать ей фотографию короля, но тот ответил, что королю не нравится сниматься, а все его портреты давно устарели.
