милостью они обязаны Зенке, в жилах которой текла голубая кровь.
Когда фейерверк закончился, гости начали собираться в гостиной, чтобы побеседовать друг с другом и обменяться последними новостями.
Герцог Стирлингский, выглядевший очень внушительно в национальном шотландском костюме, подошел к воспитаннице.
– Ты не устала, Зенка? – спросил он, ласково улыбаясь девушке.
– Немного, крестный, – призналась Зенка. – А вы уже собираетесь уходить?
– Кэтлин устала, – пояснил герцог. – День сегодня выдался долгий.
– Я думаю, что королева тоже утомлена, – заметила Зенка. – Она лишь несколько минут провела на балконе, любуясь фейерверком, и тут же ушла.
– Ничего удивительного, – сказал герцог. – Королеве и завтра день предстоит напряженный. Ты собираешься сопровождать ее в Гайд-парк?
– Конечно. Там же будут играть военные оркестры, запустят воздушный шар и уже приготовлено угощение для тридцати тысяч школьников.
– Да, такое зрелище ни за что нельзя пропустить, – рассмеялся герцог. – А в Виндзор ты тоже собираешься ехать?
– Ни в коем случае, – заверила Зенка. – Как только королева покинет Лондон, я сразу же приеду домой.
– Отлично, приезжай поскорее, – улыбнулся герцог и взглянул на подошедшую к ним в этот момент супругу.
По случаю праздника герцогиня надела на себя все фамильные драгоценности и, по мнению Зенки, стала напоминать рождественскую елку. В поджатых губах и колючем взгляде сквозило явное недоброжелательство: Кэтлин была, как всегда, недовольна своей воспитанницей.
– Я полагаю, – ядовито заметила она, – ты не собираешься ехать домой вместе с нами?
– Нет, – ответила Зенка. – Я приеду к вам завтра.
– Конечно, – протянула герцогиня. – Ты же у нас очень важная персона. – Сказав очередную гадость, герцогиня отвернулась, не дожидаясь реакции Зенки.
Прощаясь, герцог слегка приобнял свою воспитанницу.
– Зенка, ты стала очень красивой, – шепнул он. – Принц Уэльский обратил на тебя внимание и поздравил меня с тем, что моя крестница превратилась в красавицу.
– Спасибо, крестный, – поблагодарила его Зенка. – Я очень рада, что у меня такой замечательный опекун.
Весь следующий день в Гайд-парке Зенка старалась не попадать в поле зрения Вильгемины. Ей было немного неудобно перед кузиной, но, с другой стороны, Зенка считала, что накануне получила вполне приличную порцию нытья и имеет полное право отдохнуть от противной родственницы.
Как-то раз ей пришлось целый месяц гостить в Пруссенбурге, и Зенка от тоски стала считать дни до своего отъезда, так ей надоели Вильгемина и ее братья и сестры, все как один мелочные и нудные по характеру.
Больше в Пруссенбург Зенку не приглашали, и она подозревала, что причиной такой немилости стали особые знаки внимания, которые ей оказывал старший брат Вильгемины.
К сожалению, принц Ладислав был небогатым человеком, и в наследство от него Зенке досталась только красота и совсем немного денег. А приданое потенциальных невест ценилось значительно больше, чем хорошенькая головка, способная вскружить голову любому мужчине.
Зенка прекрасно знала, что в списке невест, имеющемся у каждой европейской венценосной мамаши, она занимает одно из последних мест, но не особенно огорчалась по этому поводу.
К вечеру Зенка наконец добралась до дома своего опекуна. И не успела она переступить порог особняка герцога, как ее охватило неясное предчувствие. Она знала за собой способность предугадывать события – в Шотландии ее даже называли ясновидящей, – но сейчас Зенка не понимала, что могло вызвать в ней тревогу и опасения.
Хотя день выдался жаркий, она поежилась от холода, чувствуя, как ее все больше охватывает страх и возникает желание убежать прочь. Решив не обращать на это внимания, Зенка твердым шагом пересекла полутемный и довольно угрюмый холл и по широкой лестнице стала подниматься в гостиную.
«Я, должно быть, устала», – наконец решила Зенка, сняла соломенную шляпку, расправила складки на шелковом платье и вошла в комнату.
Герцог стоял спиной к незажженному камину, и Зенке показалось, что ему, как и ей, было не по себе.
Она заставила себя улыбнуться и подошла к нему.
– Крестный, я вернулась.
– Очень рад тебя видеть, Зенка. – Он поцеловал ее в щеку.
Повернувшись к герцогине, которая сидела на диванчике у камина, Зенка присела в глубоком реверансе.
Герцогиня Стирлингская была занята вышиванием. Не подняв глаз на падчерицу, с сосредоточенным выражением лица, плотно сжатыми губами, она методично делала стежок за стежком.
– Надеюсь, тебе доставило удовольствие побывать в обществе именитых родственников. – Тон, каким герцогиня Кэтлин произнесла эти слова, не оставлял ни малейшего сомнения, что ее порадовали бы совсем иные впечатления.
– Конечно, – вежливо ответила Зенка. – Я очень рада, что побывала на таком празднике, и я его никогда не забуду. Все, кто был в Гайд-парке, любовались королевой, хотя ей, наверное, три дня торжеств дались нелегко.
– Наша королева – железная женщина, – усмехнулась герцогиня и бросила повелительный взгляд на мужа.
Собираясь с духом, тот откашлялся и сказал:
– Присядь, Зенка. Я должен тебе кое-что сказать.
У Зенки сжалось сердце: значит, предчувствие ее не обмануло. Но что же могло произойти? Чувствуя, что руки ее покрылись мурашками, Зенка присела на диванчик напротив герцогини и положила шляпку рядом с собой.
– В чем дело, крестный?
– В субботу утром у меня состоялся разговор с королевой, – начал герцог издалека.
Зенка не сводила глаз с его лица, но опекун отвел взгляд в сторону. Было ясно, что заготовленная речь давалась ему с трудом.
– Разговор был коротким, – продолжил герцог. – Ее Величество была очень занята. Она только что приехала из Виндзора, и ей нужно было отдохнуть, осмотреть цветочные композиции и подготовиться к торжественному обеду…
– На который нас забыли пригласить, – вставила герцогиня.
– Милая, но мы же не члены королевской семьи, – мягко заметил герцог.
– Естественно, мы же – не Зенка! – сверкнула глазами Кэтлин.
– Так почему же королева хотела тебя видеть, крестный? – попыталась направить разговор в прежнее русло Зенка.
Ей стало жаль герцога. Он не любил, когда его прерывали: из-за того, что он не отличался большой сообразительностью, герцогине всегда удавалось сбить его с толку.
– Сейчас расскажу, – крестный с благодарностью посмотрел на свою воспитанницу. – Тебе исполнилось восемнадцать лет, и королева решила выдать тебя замуж.
Вот этого Зенка никак не ожидала. Ее глаза широко раскрылись от удивления, и на мгновение она даже утратила дар речи.
– Но почему королева должна устраивать мою судьбу? По-моему, в этом нет никакой необходимости, – наконец вымолвила она.
– Ты забыла, – мягко сказал герцог, – что королева очень любила твою мать. Она никогда не забудет ни ее, ни твоего отца. Она была глубоко потрясена их гибелью.
– Я тоже никогда их не забуду, – глухо проговорила Зенка. – Но я не желаю, чтобы королева искала мне
