Она последовала за ним к лифту, дворецкий нажал кнопку четвертого этажа, где напротив лифта была дверь, по всей видимости, в мансарду, сюда, наверно, зазывал ее когда-то Хыо. Дворецкий позвонил, дверь тотчас же открыл слуга в белом фраке.
– У этой дамы назначена встреча с мисс Шелфорд.
Слуга, очевидно, иностранец, сказал:
– Пожалуйста, – и отошел от двери.
Быстро, не раздумывая, Синтия вошла следом и вместе с ним оказалась в комнате, куда вела вторая дверь.
Микаэла лежала на диване у окна в залитой солнцем гостиной. Она взглянула на вошедших, и глаза у нее широко раскрылись от изумления.
– Синтия? – воскликнула она. – Откуда вы здесь?
Синтия увидела, что Микаэла одна, и подождала, пока слуга закроет дверь, думая, как начать разговор.
Микаэла поднялась с дивана. Лицо ее выражало не только удивление, но и гнев.
– Зачем вы пришли?
– По всей вероятности, чтобы увидеться с вами, – ответила Синтия, подходя ближе.
– Но мне не очень хочется видеть вас, – медленно проговорила Микаэла. – Откуда вы узнали, где я?
– Догадалась.
– Но как… как вам стало известно, что я уехала из «Берез»?
– Сказал ваш отец.
– Отец? Он здесь?
– Внизу.
– Значит, он прочел мою записку, – проговорила Микаэла. – Какая я дура, не послушалась Хью! Он хотел, чтобы я написала или отправила телеграмму потом, когда мы будем за границей. А я решила, что он все равно до вечера не вернется.
– Он забыл кое-какие бумаги и вернулся сразу вслед за вами, – объяснила Синтия.
– Тогда понятно. – Микаэла взглянула на часы. – Двенадцать. Еще два часа, и мы бы уехали.
– Микаэла, – тихо сказала Синтия, – вы подумали о последствиях своего поступка?
Микаэла раздраженно отмахнулась и прошла к камину.
– Послушайте, Синтия, – она говорила спокойно и с достоинством. – Я знаю, вы здесь, чтобы урезонить меня или умолять, но, пожалуйста, избавьте меня от речей, которые приготовили. Вы мне всегда очень нравились и, по-моему, хорошо относились ко мне. Мы были друзьями, но не разрушайте нашу дружбу бессмысленными уговорами. Я не стану вас слушать. И никакие красноречивые доводы не изменят моего решения…
Синтия села на диван. В Микаэле чувствовались решимость и полная убежденность в своей правоте. Это была не взволнованная девушка во власти чувств, а женщина, уверенная в себе, решившаяся на хорошо обдуманный шаг.
Какие найти слова, как показать, что совершаемый ею поступок недостойный, низкий, подлый? Синтия сжала руки, моля в душе бога о помощи, умоляя дать ей силу и твердость, каких она в себе не находит.
– Почему вы решились на это, Микаэла? – спросила она наконец.
– Разве вы сами не видите, почему? – Микаэла улыбнулась счастливой сияющей улыбкой.
– Не вижу, скажите мне! – настаивала Синтия.
– Хорошо, скажу, – ответила Микаэла. – Я люблю Хыо, а он любит меня.
– И это любовь? Вы уверены?
– Уверена. Мы с первой встречи поняли, что созданы друг для друга. И неразлучны навек.
– Но, Микаэла, Хью женат!
– Милая Синтия, как мало вы знаете жизнь! Когда мы с Хью впервые встретились, в тот вечер на балу в мою честь, мы сразу почувствовали, что всю жизнь искали друг друга. Нам не нужны были ни слова, ни объяснения. Мы все уже знали.
– Но, Микаэла, что вы такое говорите? Я помню Хыо с детства, он всегда был одинаковый – не пропускал ни одной хорошенькой женщины.
– А почему? Вы когда-нибудь задавались вопросом – почему? Потому что он искал меня.
Микаэла говорила так чистосердечно, убежденно, что у Синтии на глаза навернулись слезы.
– Если бы я могла поверить, Микаэла, я была бы счастлива. Но это ложь! Хыо говорил это многим женщинам.
– Мне он говорит правду, я верю ему.
Синтия встала с дивана и подошла к окну.
У нее было ощущение, что она вступила в борьбу с некой необоримой силой, слишком могучей и
