Максим, ожидавший и боявшийся такой реакции, внезапно разозлился.
– Религиозный! Какого черта! Я нормальный! А то что я в Бога верю и пытаюсь соблюдать его заповеди, это исключает меня из общества обычных людей?! Ника! Честное слово! Я хороший человек!
– Максим! Успокойся. Я вижу, что ты хороший, дело не в тебе. Но я же другая, я же в субботу езжу. Да, я свечи перед субботой зажигаю, но...
– Ладно. – Макс сжал зубы и сморщился. – Ладно. Я не знаю, зачем я это делаю. Шансы у меня нулевые, только тебя расстроил. Пойдем, отвезу тебя домой. В любом случае, вечер был хороший. Куда лучше, чем обычно.
Он отвернулся и полез в карман за сигаретой. Максим щелкнул три раза зажигалкой, но она не загорелась. Тогда мужчина вытащил сигарету изо рта, сжал ее в кулаке и, ругаясь на неизвестном Нике языке, растер между ладонями.
Снова подошла черно-белая кошка, но Макс топнул на нее, и она убежала подпрыгивая.
– Максим... Максим...
Он повернулся к Нике.
– Слушаю вас, сударыня?
– Макс... Ты... Зачем ты решаешь за меня? Наверно, ты так долго живешь один, что забыл, что и у других людей есть мнение. Ты хочешь знать, что я думаю об этом?
– Говори.
– Наконец-то. Так вот. Ты очень симпатичный и милый. – Она замолчала. Макс терпеливо ждал. – И я была бы очень не против закрутить с тобой роман.
– Откровению у меня научилась?
– Нет... Да... Неважно... – Ника волновалась. – С тобой играть в открытую – легитимно. В смысле, нестрашно.
– Спасибо.
– Пожалуйста. Так вот, о чем я?
– Со мной играть в открытую – легитимно. Не уверен, что это правильный термин.
– Ты меня совсем загрузил. – Голос ее дрогнул, и из глаз потекли слезы. – Почему ты хочешь уехать?! Я одна! Совсем одна! – Ника кричала. – Уже давно одна! И вдруг ты!
Максим покачал головой и позвал.
– Иди сюда.
Рыдая, женщина бросилась в его объятия.
– Почему все так сложно? – она плакала в его плечо.
– Так надо, милая. Так надо. – Он гладил ее спину. – На этом сайте знакомств полно мужчин. Напиши любому, и все будет очень просто. Только тебе вряд ли понравится...
Голова ее лежала на коленях у Максима. Он нежно гладил светлые волосы. Ника закрыла глаза и что-то тихонько напевала. Потом лениво потянулась и негромко попросила.
– Поцелуй меня, пожалуйста.
Макс с кряхтением нагнулся и поцеловал длинный нос.
– Мне хорошо, – прошептала она. – Хорошо и очень спокойно.
– Так и должно быть. Я ведь обещал тебе волшебную ночь, где законы не действуют.
– Это точно. Кто бы мне сказал, что на первом свидании я полезу целоваться?
– Ты просто встречала неправильных людей.
– А ты правильный?
– Доказано опытным путем. Ты моя женщина – я твой мужчина.
Она взяла руку Максима, прижала к щеке, затем поднесла к губам и поцеловала.
– А как ты относишься к тому, что я не религиозная?
– Все намного проще, чем тебе кажется.
Максим наконец-то закурил и с шумом выдохнул дым. Женщина забрала сигарету и затянулась.
– Нет. Не вкусно, к тому же от этого морщины появляются.
Она отдала сигарету.
– Религиозный, нерелигиозный... – Макс затянулся. – Какая разница? Все мы евреи. Ты ведь еврейка?
– Да. Более того, я еврейка из Одессы. В моих жилах не течет ни капли гойской крови. Насколько мне известно.
– Вот видишь. Так в чем проблема? В том, что у меня на голове кипа?
– А этого мало?
– Этого вообще нисколько. Это еще одна попытка искусственно разделить народ. А отличие между нами в том, что я стараюсь быть настоящим евреем, а ты – нет. Если я нарушаю закон, данный еврейскому народу – расстраиваюсь, а ты нет.
– Неправда! Я горжусь тем, что я еврейка!
Ника села, и теперь Макс обнимал ее за талию, прижав к себе. Она не отпускала его левую руку.
– Это так же глупо, как гордится тем, что ты белая, женщина или тем, что ты человек. В этом нет никакой твоей заслуги, – сказал он.
– Агитируешь меня надеть длинную юбку, парик и заниматься любовью через дырку в простыне?
Максим недоуменно посмотрел на Нику.
– Извини. – Он достал свою руку и отодвинулся. – Ты выглядишь умнее. Забыла о том, что нужно подмешивать в мацу кровь христианских младенцев?
Она подсела к нему и обняла.
– Ну, Максимка! Не обижайся. Но ведь я не собираюсь быть датишной (религиозной)! Я ведь другая... Ну и как ты будешь со мной?
– Дорогая! Есть золотое правило. Нужно решать проблемы по мере их поступления.
– Но ведь проблема уже поступила! Ты – религиозный, а я нет.
– Повторяю. Разделение искусственное. Мы разнополые. Подходящего возраста. Евреи. Насколько я понимаю, ты, как любой нормальный человек, веришь в Бога. Проблемы не вижу.
– Но они появятся! У нас разное мировоззрение. Думаешь, тебе удастся склонить меня к соблюдению всех этих ритуалов?
– И не собираюсь. Если ты и станешь, как ты говоришь, религиозной – это произойдет не из-за любви ко мне, общественного давления или каких-нибудь внешних факторов. Если это и будет, то будет как у меня. Просто потому, что по-другому невозможно. Иначе ты очень быстро возненавидишь религию и все, что с этим связано.
– А как у тебя? Как ты стал таким? Почему ты датишный? Соблюдение заповедей ведь очень ограничивает свободу.
– Не совсем. Если я решаю ограничить свою свободу – то это мой выбор. И я точно так же свободен это ограничение убрать и делать все, что мне хочется. Но мне хочется именно этого.
– Тогда почему не убираешь? Зачем ты сам себя мучаешь разнообразными запретами? Кстати, как давно ты в кипе ходишь?
– Давно. Лет 15. А что касается свободы... Понимаешь, всю мою жизнь со мной происходили чудеса.
– Да? Расскажи.
– Не буду. Ты, вероятно, не поймешь. Скажешь – это случайность, цепь совпадений. Мне это будет неприятно. Видишь ли, я понимаю, что все мои оценки – субъективны. Но они и должны быть субъективными, ведь это происходило со мной, и только у меня есть право решать, что это было.
– Конечно, конечно, – успокаивала Ника, но, видимо, эта тема оказалась для Максима очень важной, и успокаиваться он не желал.
Ника снова легла и положила голову на колени Макса. Он погладил ее по щеке.
– Ну вот. – Он закурил вторую сигарету подряд. – Я вижу, сколько добра мне делает Всевышний. Постоянно. И я хочу отблагодарить Его. Это ведь нормально?
– Да.
– А что я могу для Него сделать? Чего Ему не хватает?
