своей памяти. – А единственная певица, которую я знаю под именем Джуди, была...
Ответ оглушил Сэндекера, как пощечина. Невероятно простой, примитивный код, насквозь прозрачный и очевидный для любого, кто, подобно адмиралу, был заядлым любителем старых кинофильмов. Он же должен был знать, должен был догадаться, что Питт сыграет на этих его познаниях. Сэндекер засмеялся.
– Не вижу ничего смешного, – сурово заметил Бок.
– Они двигаются не к границе с Алжиром, – торжественно объявил Сэндекер.
– Что вы сказали?
– Отряд полковника Леванта направляется на юг, к железной дороге между Форт-Форо и морем.
– Могу я узнать, что привело вас к этому заключению? – подозрительно спросил Бок.
– Дирк замаскировал свое сообщение под загадку, которую Казим наверняка не разгадает. Джуди – это Джуди Гарленд, которая сыграла роль певицы в фильме «Девушки Харви».
– А при чем тут бар «АТиС»?
– Это вовсе не бар, а песня. Шлягер, который Джуди Гарленд пела в этом фильме. Песня называлась «Атчисон, Топека и Санта-Фе». Это название железной дороги на юге США.
Бок медленно произнес:
– Теперь понятно, почему Левант отправил донесение таким образом, чтобы связисты Казима могли легко перехватить его. Он ввел их в заблуждение, если они поверили, что он направляется на север, к границе с Алжиром.
– В то время как на самом деле они двигаются в совершенно противоположном направлении, – закончил Сэндекер.
– Левант правильно предположил, что пересечение границы Мали – Алжир не является гарантией спасения. Такие безжалостные люди, как Казим, ни "секунды не колеблясь, нарушат любые международные договоры. Он до тех пор будет преследовать наш отряд, пока не убьет всех.
– Тогда следующий вопрос: что они будут делать, когда доберутся до железной дороги?
– Возможно, захватят поезд, – предположил Бок.
– В этом есть смысл. Но ведь это должно происходить днем?
– В послании вашего человека, Питта, есть продолжение.
– Я весь внимание.
– Читаю следующую часть: «Также проинформируйте адмирала, что Гэри, Рэй и Боб собираются зайти домой к Брайану, чтобы развлечься и поиграть». Можете перевести это?
Сэндекер задумался на минуту.
– Если Питт продолжает применять шифр, имеющий отношение к кино, то Гэри – это, должно быть, Гэри Купер. И я полагаю, что он имеет в виду Рэя Милланда.
– И вы помните фильм, где они снимались вместе?
– Еще бы. – Сэндекер заулыбался в телефонную трубку. – Дирк все равно что зажег неоновую вывеску. Они снимались вместе с Робертом Престоном и Брайаном Донлеви в нашумевшем фильме тысяча девятьсот тридцать девятого года под названием «Бо Жест».
– Я видел его мальчиком, – сказал Бок. – Это история о трех неразлучных друзьях, которые служили во французском Иностранном легионе.
– Значит, упоминание о доме Брайана означает форт.
– Вряд ли это тот Форт-Форо, где находится предприятие по уничтожению вредных отходов. Уж туда бы Левант сунулся в последнюю очередь.
– А в этой местности нет другого форта?
Бок помолчал, сверяясь с картой.
– Да, есть старый аванпост легиона в нескольких километрах к западу от комплекса. Между прочим, Массард назвал свое детище именем первого, настоящего форта.
– Похоже, они намереваются отсидеться там до темноты.
– Я бы сделал то же самое, будь я на месте полковника Леванта.
– Они наверняка нуждаются в нашей помощи, – сказал Сэндекер.
– А это одна из причин, почему я вам звоню, – оживился Бок, переходя на деловой тон. – Вы должны заставить президента направить отряд американских спецвойск, чтобы помочь Леванту и освобожденным заключенным выбраться с территории Мали.
– А вы не обсуждали это с Генеральным секретарем Камиль? Она в глазах президента имеет больший вес, нежели я.
– К несчастью, она вылетела на срочную конференцию в Москву. Так что вы остаетесь единственным, к кому я могу обратиться со срочным запросом.
– Каким временем мы располагаем?
– Практически никаким. Рассвет в той части пустыни наступит через два часа.
– Сделаю все, что смогу, – пообещал Сэндекер. – Надеюсь только на то, что президент еще не отправился спать, иначе мне дорого обойдется, если я заставлю помощников разбудить его.
49
– Вы, должно быть, сошли с ума, требуя встречи с президентом в это время ночи, – сердито сказал Эрл Уилловер.
Сэндекер молча разглядывал главу администрации Белого дома, стоящего перед ним в аккуратном двубортном темном шерстяном костюме в полоску с едва заметными складками на брюках. Интересно, подумал Сэндекер, покидает он когда-нибудь свой кабинет или спит тоже здесь?
– Поверьте мне на слово, Эрл, я бы не явился сюда, если бы речь не шла о деле чрезвычайной срочности и важности.
– Я не стану будить президента, если только это не международный кризис, который угрожает безопасности нашей страны.
Сэндекер еще сдерживал свой темперамент, но уже чувствовал, как все это начинало ему надоедать.
– Ну хорошо, тогда скажите ему, что в Белом доме находится обычный избиратель-налогоплательщик, который взбешен, как черт.
– Вы с ума сошли!
– Да, и взбешен настолько, что готов сам ворваться к нему в спальню и разбудить его.
Было похоже, что Уилловер вот-вот взорвется.
– Только попробуйте, и я прикажу службе безопасности взять вас под стражу.
– Масса невинных людей, включая женщин и детей, могут погибнуть, если президент ничего не предпримет.
– Я слышу подобные истории каждый день, – усмехнулся Уилловер.
– И вас забавляют эти жертвы, не так ли?
Уилловер вышел из себя.
– Послушай, ты, звонарь во все колокола. Я знаю, что ты за словом в карман не полезешь. Но я могу уничтожить тебя, стоит мне только захотеть. Ты понял?
Сэндекер настолько близко подошел к Уилловеру, что ощутил мяту в его дыхании.
– А теперь ты послушай, Эрл. В один прекрасный день срок пребывания этого президента на посту закончится, и ты вновь станешь всего лишь одним из нас. И тогда я позвоню в твою дверь, а когда ты откроешь, вырву тебе печень.
– Бьюсь об заклад, вы на это способны, – послышался знакомый голос.
Сэндекер и Уилловер обернулись и увидели президента, который стоял в дверях в пижаме и купальном халате. Держа в одной руке блюдо с бутербродами, он жевал.
– Я прошел вниз, на кухню, чтобы чего-нибудь перекусить, и вдруг услышал наверху разговор на повышенных тонах. – Он посмотрел на Сэндекера. – Ну а теперь, адмирал, предположим, вы мне все расскажете.
Уилловер шагнул вперед, загораживая собой Сэндекера.
– Прошу вас, сэр, это дело не такой уж большой важности...
– Разрешите мне самому судить об этом, Эрл, – сухо прервал его президент. – О'кей, адмирал,
