следящие устройства просто: замкнули всю сеть на распределительном щитке охраны. Четверо дежуривших парней в модной пятнистой форме были мгновенно убиты четырьмя бесшумными выстрелами «группы поддержки», которая состояла из служащих «Первомайского» и давно перевербованных лично Альбером.
Взрывник подвел заряды под ворота. Собственно, можно было влегкую проникнуть на территорию обеим группам скрытно, но это было непрофессионально.
Пусть «территориалы» решат, что происходит наезд каких-то «оторванных», обкурившихся, обколотых «быков»… По такой мелочи они Магистра даже беспокоить не станут! Разберутся в ситуации сами, оценят уровень опасности и перещелкают придурков на выбор, как в тире. Альберу было нужно, чтобы разобрались не сразу.
«Как только громыхнет – прорывайтесь! Главное – побольше шуму! Мочите все, что движется, из всех стволов! И то, что не может двигаться, – тоже! Короче – показательное выступление, чтобы Магнат и его птенчики поняли, что Бог – не фраер!» – наставлял он отморозков на штурм. Прозвище авторитету он придумал самолично, чтобы ни с чем у этих дубков не ассоциировалось: как положено начинающим, они все перечли «Москву бандитскую» и другие книжки, где можно было почерпнуть «про братву и понятия», и Альбер не хотел, чтобы что-то в их мозгах «въехало» не с той стороны. Про авторитетов с таким «погонялом» он не слышал.
Отморозки готовились к развлечению. Изрядно подкаченные «ширевом», получившие крупнокалиберные «булл-папы» – «Маверик», «Калашниковы» и по две «трубы» РПО на брата, не считая гранат, – одетые в «броники», в усиленных броневыми листами джипах, они чувствовали себя даже не солдатами – рыцарями удачи! А когда неулыбчивый мужик с лицом, словно отлитым из единого куска, с тяжелым подбородком и узким, словно смотровая щель танка, ртом, почти не разжимая губ, между которыми была зажата сигарета, объявил изголодавшимся пацанам, что в особняках полно отборных баб и они приз! – тут парни готовы были реветь от восторга и поперли бы на особняк, даже если их вооружить одними топорами!
Альбер хорошо знал схему расположения Базы и тот сравнительно небольшой, высокий, похожий на средневековый замок особняк, в котором обретался Магистр.
Он находился у самого кольцевого забора, на западе территории «Первомайское», имел отдельный подъезд – затейливо вьющуюся в густом ельнике дорожку, как знак, и «секретки», расставленные техниками на всем пути.
Он и четверо его людей легко преодолели все ловушки и теперь только ждали, когда ухнет взрыв у главных ворот и загрохочут очереди «калашей»…
Володя Гончаров совершенно не понимал, что происходит. Он пытался хоть как-то связать разрозненные детальки, но картинка пока не вырисовывалась. И еще – он не понимал, почему…
Когда пошли перемещения на Олимпе, он был удивлен. Крайне. Но вопросов начальству не задавал. Да и своих забот хватало.
Получив сигнал тревоги из Лазурного, он понял, что попал. То самое случайное попадание, какое и бывает при целенаправленном поиске…
Дор – жив? Это было бы здорово. Но все равно, чего он не понимал, того не понимал.
Гончий катил в «вольво» из особняка в столицу. Нужно было собрать ребят и дать необходимые указания.
Гаишник махнул полосатой палкой. Гончаров мельком глянул на спидометр – да, служивый прав. Занятый своими мыслями, он не заметил, с какой скоростью шла машина. По всем гаишным понятиям – он оборзел. Совсем недалеко был стационарный пост, гаишники время от времени выставляли в полутора километрах впереди «фару», все постоянные водители привыкли и сбрасывали скорость задолго до подъезда к посту. Даже когда машины с «партизанами» не было. Ну а поздним вечером, как теперь, они стопорили все «крутые» машины: водители нередко были за рулем в изрядном подпитии, и гаишники за один вечерок после уик-энда наваривали больше, чем за иную неделю…
Гончаров припарковался к обочине, приготовил деньги. Документы он даже не вытаскивал: гаишника знал в лицо; Гончий, согласно ритуалу, вышел из машины; офицер приблизился, козырнул, выписал квитанцию. Протянул ее Гончарову и вдруг увидел, как тот заваливается набок, в придорожный снег.
– Вам плохо? – Гаишник нагнулся, перевернул упавшего на спину и увидел в волосах, над виском, аккуратное отверстие. Гончаров был мертв.
Снайпер быстро встал и пошел в глубь леса. Он не промахнулся, как не ошибся и в выборе оружия. Малокалиберная «натовская» пуля, выпущенная из штурмовой винтовки «галил» с расстояния семидесяти метров, достаточно убийственна. Стрелок на ходу профессиональным движением отвинтил глушитель, сложил приклад, отсоединил магазин, и автомат, ставший вполне компактным, исчез под длинным шевиотовым пальто. Преследования снайпер не боялся – нужно быть полным отморозком, чтобы ринуться в такую темень в лес с «пээмом» ловить стрелка с ночной оптикой. Среди гаишников, наверное, такие если и случались, то в кино и теоретически. Сам стрелок – не встречал.
Гаишник бежал, но бежал вовсе не в лес, а к своей машине. Его напарник, видевший, как упал водитель, только спросил:
– Чего? «Скорую» вызывать?
– «Скорая» ему не поможет. Давай сообщение дежурному и всем постам.
Убийство.
Ворота на территорию вылетели от взрыва так, будто их долбануло бревно-таран. Парни в джипах загодя прогрели моторы и, как только рвануло, устремились в проход.
Трое охранников выбежали было из «каптерки» при входе – длинная очередь положила всех сразу рядком. Ухнул реактивный пехотный огнемет, само помещеньице налилось огнем, громыхнуло всполохом в полнеба.
Джипы мчались, изрыгая свинец. Заверещала сигнализация, территория мгновенно осветилась множеством прожекторов; бандиты пытались погасить их очередями, но пули не брали специальное стекло.
– Бля, да тут иллюминация, как на танцплощадке! Гони! Вперед! – командовал Косяк водителю.
Первые пули зачиркали по джипам, но броневые листы защищали все уязвимые места автомобилей достаточно надежно. Так же были укрыты и колеса.
– Круто, а?! Как в танке! – возбужденно орал один из отморозков, высунувшись из верхнего люка и рассылая разящие очереди во все стороны. – А ну-ка, мы их огоньком! – Вытащил в проем трубу РПО, навел на одно из зданий, откуда велась стрельба, нажал спуск. Вся территория снова пыхнула оранжевым всполохом… – Ну, круто! – успел выкрикнуть стрелок и медленно осел в люк с аккуратной дырочкой во лбу…
– Рули вон к тому домику… – приказал Косяк водителю. – Мужик этот говорил – все начальство там, и Магнат этот гребаный, и, значит, девки! Давай, пацаны, мочи фраеров!
Выстрел гранатомета остановил джип. Тяжелая болванка разворотила мотор, запукали какие-то шарики, выпуская бесцветный дымок…
– Суки! Они нас газом травануть решили! Братва! Ссы на тряпки – и на морду! Кончим этих крысятников!
Обмотав лица тряпками, братки посыпались из первого джипа…
…Здоровенный мужик, лет сорока пяти, в черном комбинезоне, наблюдал за этими прыжками с башни. Все называли его Шульц. Или – приоритет Кербер. Именно его «команда» была ответственна за настоящую охрану территории.
Как только началась заваруха, зазвонил телефон внутренней связи.
– Что происходит? – Голос Магистра был спокоен. К этому времени Шульц уже видел «картину битвы». Она была бессистемной. Два джипа прорывались к основному строению территории, известному среди персонала как «Приют Ричарда»; домище был построен сравнительно недавно, по существующей сейчас моде «новорусского барокко», с башенками, альковами и прочими прибамбасами, и предназначался главным образом для «официальных приемов узкого круга ограниченных лиц».
Ничего, касающегося теневой деятельности Замка, в «Приюте» не было. Но оформлен он был по-царски. Картины хороших мастеров, инкрустации из золота и слоновой кости; специальный зал был отведен
