Она жалобно рыдала, склонившись к коленям, закрыв лицо руками.
– Мой сын, мой сын… что ты со мной делаешь? Поверить не могу, чтобы ты принял всерьез пьяные бредни своей жены, ведь она все эти годы просто старалась настроить тебя против меня. – Леди Эстер подняла заплаканное лицо. – Иди сюда, сядь рядом, мы обо всем поговорим. Все еще можно исправить. Разве я всегда не направляла тебя на путь истинный?
– В самое дерьмо, туда, где тебе хотелось меня видеть.
Согбенная спина стремительно выпрямилась.
– Не смейте дерзить, сэр! Ты начинаешь мне надоедать своими грубостями и беспочвенными обвинениями. Еще раз повторяю, не смей так со мной разговаривать! Я не стану терпеть этого ни от твоей жены, ни от тебя!
– Плевал я на то, что ты будешь или не будешь терпеть. Хватит тянуть время. Повторяю, где Дженни?
– Я не стану слушать! – Она ладонями зажала уши. – Не позволю с собой так обращаться. Никто не смеет ничего от меня требовать, даже ты! Я многое тебе спускала, но есть предел моему, терпению.
– Тогда было бы неплохо, чтобы я сам поднабрался терпения.
– Похоже, ты за последнее время много чего поднабрался. И все без исключения отвратительно. Я вижу, ты совсем обо мне не думал.
– Уверяю тебя, мама, я ни о чем другом почти не думал.
– И все из-за этой гадкой, бесплодной женщины, твоей жены!
– Я не видел Кэролайн с того же времени, что и тебя.
– Чтобы ты мог поверить ей, плебейке и ничтожеству, а не мне, твоей матери! Как ты мог! Мой любимый сын. Как ты мог!
– Это было непросто.
– А мне? Мне, думаешь, было просто? Ты сбежал, ни слова не говоря, оставив меня в волнении. Потом, когда ты решил вернуться, ты принялся обвинять меня в самых диких, невозможных вещах! Никогда бы так о тебе не подумала, ведь ты – мой сын!
– Это потому, что я тебе больше не сын.
Эти слова заставили ее снова поднять голову и взглянуть на него полными ужаса глазами.
– О нет. – И снова протянута дрожащая рука, снова в глазах мольба. – Ты не можешь так поступить…
– Я провел пять худших в моей жизни часов в самолете, и я отвечаю за каждое свое слово. Тебе до сих пор все безразлично? Все, что я сказал, каким я стал – все это не имеет для тебя ни малейшего значения? Тебе нужно только удержать меня в узде, согнуть под нужным тебе углом. Все, мама. Ты меня слышишь? С этим все!
Ярость в его голосе и взгляде заставили ее замолчать. Еще раз ее лицо скрылось в ладонях, но мозг лихорадочно работал.
– Ты не в себе, – наконец заявила она. – Я тебя не узнаю. Что случилось с моим сыном?
– Он наконец вырос, вот что. Погляди повнимательнее, мама, я больше не твой маленький мальчик.
Она и в самом деле посмотрела на него, затем ее взгляд как молния метнулся по комнате, но угас, наткнувшись на яростный взгляд Брэда.
В отчаянии она снова упала на подушки в позе великомученицы.
– Дорогой мой мальчик, что случилось с нами? Ты причиняешь мне такую боль. – По щекам ее текли обильные слезы. – Если я сделала что-то не так, я прошу прощения за то, что, как ты считаешь, я сделала. За то, что слишком тебя любила. На тебя это не похоже – так грубо относиться к моим чувствам…
– Тебе всегда было плевать на мои.
Она издавала жалкие стоны, плечи вздымались от рыданий, но сквозь слегка раздвинутые пальцы леди Эстер внимательно следила за сыном.
– Ты ответишь, даже если мне придется проторчать здесь весь день. Где Дженни? Ты что, не представляешь себе, что ты делаешь с Джулией? Тебе это безразлично?
– А тебе безразлично, что ты делаешь со мной? – пронзительно закричала она, не сводя с него горящих глаз. – Теперь я вижу, кто тебя настроил, чье здесь злостное влияние. Этой женщины! И после того, что она сделала тебе!
– Ты хочешь сказать, что ты сделала ей.
Он видел, как шея матери покрывается красными пятнами, что служило первыми признаками гнева, но сейчас его это не страшило.
– Я знаю все, мама. Я видел Джулию, она рассказала мне правду, А ты еще называешь себя любящей матерью! Да кошка лучшая мать, чем ты. Ни один человек, имеющий представление о любви, не сделал бы то, что сделала ты – другой матери! Ты, которая без конца провозглашала безмерность материнской любви! Чего ты не учла, так это того, что я знаю, что такое быть отцом. Я хочу вернуть свою дочь! Поняла? Мою дочь!
Из горла леди Эстер вырвался вой на высокой ноте.
– Твою дочь! Твоя дочь! Ты должен думать о твоей матери!
– Ты сама думаешь о себе, причем с избытком.
