– Значит, ты меня испытывал?
– Я ревную ко всему, что отнимает тебя у меня, что бы это ни было. Я просто хотел убедиться, что, если встанет вопрос о выборе между мною и отелем, ты предпочтешь меня, вот и все.
Она все еще не могла понять.
– Почему ты чувствуешь себя так неуверенно? Если кто и любим, и имеет тому кучу доказательств, так это ты. Твоя мать…
– Речь не о моей матери, я говорю о тебе, моей жене. О нас, о наших отношениях.
Он говорил резко, страстно, жестко, и что-то в его тоне предупредило ее, что для него это имеет первостепенное значение. Она все еще не понимала, но снова приблизилась к нему. Ее толкало что-то вроде сочувствия.
– Ты всегда у меня на первом месте, Брэд. Первом, последнем, любом. Ты это хотел знать?
Его голос прозвучал глухо, потому что он спрятал лицо в ее волосах.
– Все время. Я так тебя люблю, Джулия, ты мне необходима. Раньше мне никогда не нужна была женщина, для меня это странно и ново, я с этим плохо справляюсь. Раньше все сводилось к желанию. Желание я мог понять. Я думал, что такая потребность не для меня, пока не встретил тебя.
– О, любимый… – Джулия отвела густые волосы с его красивого мальчишеского лица.
– Правда? Твой любимый?
– Как никто и никогда.
– И если дело дойдет до выбора…
На долю секунды Джулия замешкалась с ответом, но потом, отбросив все сомнения, ответила:
– Я выберу тебя, мой милый. Всегда только тебя.
Лишь позже, когда Брэд заснул в ее объятиях, она с ужасом подумала о том, что именно она неожиданно поняла, и о том, сможет ли она с этим справиться.
13
Они осмотрели гостиницу вместе. Изнутри уже многое было выброшено, наиболее скверные детали интерьера убраны, в результате чего обнаружились чудесные пропорции здания, высокие потолки, элегантные намины, отделанные мрамором, роскошные окна. Все это Джулия учла в своих эскизах, которые леди Эстер проверила с микроскопом и калькулятором. Расходы были подсчитаны до цента.
Когда они добрались до верхнего этажа, где еще трудились рабочие, Брэд заметил огромную кровать belle epoque,[10] на которой великосветские horizontales[11] развлекали своих любовников, и прошептал:
– А здесь есть где повеселиться! – Он повернулся к Джулии с блестящими глазами. – А почему бы в самом деле и нет? Остановимся здесь. Ты будешь прямо на работе, да и мой офис рядом. Вот будет здорово!
«Здорово! Неужели он больше ни о чем не думает? – сердито подумала Джулия. – Я приехала сюда работать, причем чертовски напряженно». Сейчас, увидев все собственными глазами, она поняла, что ошиблась насчет шести месяцев, потребуется не меньше девяти или даже год. О чем только она думала? Но, видимо, пока леди Эстер ею крутила и вертела, да еще и Брэд от себя добавил, она плохо соображала. Это следует исправить, причем с самого начала.
– Да ладно, Джулия, – настаивал Брэд.
Какой же практичной она бывает иногда, причем всегда в неудачный момент. Ведь это Париж! Они всего несколько месяцев женаты. Самое время развлечься. Серьезные вещи – на потом. Ему казалось, что он смог изменить ее взгляд на «пустые надежды и путешествия на Луну». Разумеется, она справится, постарается, и работа будет выполнена. Но сейчас, глядя на нее, он знал, о чем она думает. Рукава засучены, в голове только работа и необходимость выдержать сроки.
– У тебя все получится, – добавил он.
«Надеюсь», – думала Джулия, вернее, подсчитывала. За всем придется самой наблюдать. Все должно быть, как надо. По сути, идеально. Не только она должна соответствовать высоким меркам своей свекрови, она должна доказать сама себе, что может. Ошибиться было нельзя.
– Ладно, – быстро согласилась она, – давай так и сделаем.
Дальше их дни пошли по раз заведенному порядку, что так нравилось Джулии. Они завтракали вместе, потом Брэд уходил в офис, думая уже только о делах, а Джулия спускалась на первый этаж, где в уголке устроила себе контору, и где уже работал декоратор.
Поль Шамбрен – швейцарец, сорока пяти лет от роду, был полон очарования и работал в гостиничном бизнесе уже двадцать лет. К тому же он говорил на многих языках. Леди Эстер удалось сманить его из «Джорджа V. Джулия считала его сокровищем. Спокойный, быстро соображающий, уверенный в себе. У них с Джулией сразу сложились хорошие отношения, и, поскольку он знал Париж как настоящий парижанин, в смысле информации ему цены не было: от лучших магазинов, торгующих шелком, до тех, где продавали всякие безделушки.
Каждый люкс (одноместных комнат там решили все же не делать) должен был иметь свой собственный интерьер, причем нигде название отеля не обозначалось, за исключением писчей бумаги высшего качества в папке с шелковой обложкой в тон стен люкса. Джулия обегала весь город в поисках того, что ей было нужно, а тем временем недовольство Брэда все росло и росло.
– Но я договорился провести день в Нейи, – жаловался он. Или: – Но я заказал столик «У Максима»!
А Джулия отказывалась, потому что это приходилось на то единственное время, когда она могла произвести нужную покупку.
– Прости меня, милый, но если я не поеду сегодня (или завтра), то я могу упустить эти стулья (или
