Валери Кларксон обернулась и посмотрела на Скэнлона, который расположился у двери.
— Вы не будете возражать, если он останется? — учтиво спросила Хиггинс. — Таковы наши правила.
— Я не против.
Хиггинс начала разговор издалека, спросив, как Кларксон добралась до города. Та ответила, что машин на дороге было мало и она доехала быстро. Хиггинс перегнулась через стол, рассматривая жемчужное ожерелье свидетельницы.
— Какой прекрасный жемчуг!
— Искусственный. Я купила его на распродаже у «Фортунова».
— Знаете, я обожаю жемчуг, — воскликнула Хиггинс, дотрагиваясь до ожерелья. — У меня есть длинная нитка жемчуга, которую я очень люблю.
Через некоторое время женщины уже непринужденно болтали, словно были давними подругами. Выяснилось, что зять свидетельницы был уволен с работы и Валери помогает своей сестре заплатить закладную. Хиггинс же соврала, что она недавно здесь, работает по контракту, и по секрету сообщила, что мечтает уйти.
Скэнлон стоял поодаль, облокотившись на стену, и разглядывал свидетельницу. Короткие каштановые волосы, миловидное лицо почти без косметики, если не считать слегка подведенных глаз; ладненькая фигурка, облаченная в белые шорты и сиреневую блузку. Когда свидетельница пришла в себя, Хиггинс осторожно завела разговор о смерти лейтенанта.
По словам свидетельницы, с Джо Галлахером она познакомилась совсем случайно. Просто девять месяцев назад он начал захаживать в «Санторини-дайнер» во время ленча. Он всегда садился за столик, который она обслуживала, рассказывала свидетельница. Он был солидным человеком и никогда не отпускал по ее адресу сальных шуточек и не приставал к ней, как большинство других посетителей.
Хиггинс понимающе кивала. История Валери Кларксон очень напоминала то, что рассказывали о Галлахере другие его подружки.
Хиггинс дождалась конца рассказа и спросила:
— «Санторини-дайнер» находится на бульваре Линден?
— Да.
— Может быть, вы знаете, какие дела были у Галлахера неподалеку от вашего ресторана?
— Нет, мне никогда не приходило в голову спросить его об этом.
— Но вы же знали, что он — лейтенант полиции?
— Да, но мы никогда не говорили о его работе.
— Скажите, он всегда приходил обедать один?
— Иногда с приятелем, а однажды у него была встреча с каким-то мужчиной. Они пообедали и ушли.
— Вы знали того человека, который обычно обедал с ним?
— Я думаю, что он тоже был полицейским, но не уверена.
— А человек, с которым он тогда встретился? Вы знаете, кто он?
— Нет.
— А теперь скажите, Валери, участвовала ли Луиза Бардвелл в ваших развлечениях в качестве третьего партнера? — осторожно спросила Хиггинс.
Свидетельница неловко заерзала в кресле и обернулась на Скэнлона. Она наклонилась к Хиггинс и прошептала:
— Мне трудно обсуждать это в его присутствии.
Хиггинс кивнула Скэнлону, и тот вышел из комнаты. Он закрыл за собой дверь и спросил:
— Кто-нибудь мне скажет, где у нас телефонный справочник?
— В ящике стола, — откликнулся Колон.
Кристофер открыл ящик и спросил:
— Какой район тебе нужен?
— Бруклин, — ответил Скэнлон.
Из телефонного справочника можно было узнать не только номера телефонов, но и адреса абонентов. Кристофер выложил толстую книгу на стол.
— Что надо посмотреть?
— Последние девять месяцев, во время обеда, Галлахер часто бывал в Бруклине. Это довольно далеко от его работы и дома. Меня интересует, что он там делал. Ресторан «Санторини». Надо узнать номер телефона и просмотреть записную книжку Галлахера, может, там есть телефоны с похожими номерами.
— Ладно, лейтенант, — ответил Кристофер.
Скэнлон подошел к Лью Броуди, который сидел и просматривал уголовные дела.
— Ну, что у нас есть на мистера Эдди Хэмила? — обратился он к Броуди.
— Он отбывал срок в Аттике и теперь под наблюдением полиции вплоть до восемьдесят девятого года, — ответил тот.
— А что в девятнадцатых? — спросил Скэнлон, положив руку на документы формы номер 10, где записывались сведения о тюремных сроках и освобождениях на поруки.
Он перелистал их.
— Я нашел одного типа, который, наверное, будет нам интересен. Фраер по имени Оскар Мила проходил с ним по шести делам. Папка с документами Мила подшита вместе с другими делами Хэмила, — рассказал Броуди.
— Кто-нибудь слышал об этом Оскаре Мила? — Скэнлон огляделся.
— Я знаю его, лейтенант, — откликнулся Кристофер, листая телефонный справочник. — Он часто мелькает в «Астории», пустобрех.
— Он-то и поможет нам найти Хэмила, — решил Скэнлон.
За это время Броуди разыскал адрес Мила. Тридцатая авеню, территория 110-го участка.
— Позвоните в Сто десятый и попросите их заглянуть в папку, где записаны судимые. Если он переехал, узнайте куда.
— Хорошо, я этим займусь, — согласился Броуди.
Хиггинс и Валери Кларксон вышли из комнаты, они выглядели как старые подруги. Хиггинс прошла вперед и открыла дверь для свидетельницы. Та остановилась и улыбнулась Хиггинс.
— Спасибо, — сказала Кларксон.
— Я позвоню вам, — с улыбкой ответила Хиггинс.
— Только не забудьте, — попросила Кларксон и вышла из участка.
Хиггинс подошла к лейтенанту.
— Я считаю, что свидетельница не виновата. Ее можно понять, она боялась, что газеты упомянут ее имя в связи с Галлахером. Особенно из-за группового секса. Она сказала, что после того, как решила прекратить свои групповухи, больше не виделась с Галлахером. Но она продолжает встречаться с Луизой Бардвелл.
— Но Бардвелл сказала мне, что она больше не общается с Кларксон, — сказал Скэнлон.
— Это не совсем так, если верить Кларксон. Они встречались после групповых развлечений три или четыре раза и только сейчас перестали видеться.
— Она не объяснила, почему прекратила встречаться с Бардвелл?
— Она не хотела продолжать такое общение, — сказала Хиггинс. — Раньше ей казалось, будто она и впрямь лесбиянка, но теперь поняла, что это совсем не так.
— Лейтенант, как зовут ту женщину, которая пришла к нам первой? — спросил Кристофер.
— Если ты имеешь в виду первую подружку Галлахера, ее зовут Донна Хант.
— А как имя ее мужа?
— Гарольд.
— Не хочешь взглянуть? — сказал Кристофер, указывая пальцем на запись в телефонном справочнике.
Скэнлон прочел. Гарольд Хант имеет контору на Пенсильвания-авеню, номер телефона начинается с 739, так же как в «Санторини-дайнер».
