Вот зачем я тебе нужен. — Сатана сделал паузу и продолжил: — Зачем ты переносишь такие мучения, Иван? У тебя же есть Лийил. Только прикажи, и у тебя будет и еда, и теплая одежда. Поешь, а потом я тебе скажу, зачем ты мне был нужен, — Сатана сделал еще одну длинную паузу. Иван молчал. — Трудно разговаривать с голодным. Голодный человек не принадлежит себе. Поешь, я подожду.
Иван долго молчал, он боролся с головокружением и сердцебиением.
— Или у тебя нет Лийила, Иван, и ты уже не тот абсолютно свободный человек, избранник Бога, ради которого я и пришел сюда? — Сатана чуть повысил голос, он стал властным. — Если ты владеешь Лийилом, докажи это. «Он хочет, чтобы я призвал Лийил, — думал Иван. — Зачем? Призвать дар Божий по воле Сатаны. А следом по воле Сатаны решить Систему. Психолог, твою мать…» Иван усмехнулся про себя.
— Не будем беспокоить Лийил по пустякам. Если ты не уверен, что он у меня есть, — уходи, — спокойно и твердо сказал Иван. Он усмехнулся и, глядя прямо в глаза Сатане, добавил: — К тому же «Не хлебом одним будет жить человек, но и всяким словом Божьим».
Сатана засмеялся и ответил:
— Ну, а это уже плагиат. К тому же, это время так и не наступило. Ты же знаешь, что ты не сын Божий?
— Ты, похоже, знаешь обо мне больше, чем знаю о себе я, поэтому и призвал меня сюда. Давай говорить по существу. Что тебе от меня надо?
Сатана сел на камень и скрестил руки на груди. Он все время не сводил с Ивана взгляда.
— Я не так часто бываю здесь, на Земле, в вашем мире, Да еще в человеческом облике. И, конечно, если уж я сюда пришел, у меня есть для этого серьезные причины. Не думай, что я пришел искушать тебя по своему, как люди считают, обыкновению. Это невозможно. Ты знаешь, что ты можешь, ты это уже испытал, я хочу разговаривать с тобой, как с равным. Я пришел разговаривать с тобой о деле. О деле для меня важном, но еще более важном для тебя. — Сатана смотрел на Ивана. Иван молчал. — Конечно, ты понимаешь, почему ты стал для меня так интересен. — Иван продолжал молчать. — Ты, Иван, человек, которого я ждал. О котором я мечтал, когда задумал разрушить эгоистичный замысел Творца.
— Какой замысел? — прервал Сатану Иван.
— Вашему Создателю был не нужен человек познающий, ему был и остается нужен только человек верующий и любящий — Его, прежде всего. А мой идеал — свободный человек, человек-творец. Из всех людей, когда-либо живших на Земле, ты ближе всех приблизился к этому идеалу.
— Ты хочешь сказать, что если бы не твое вмешательство, прогресс был бы невозможен?
— Истинный прогресс: научный, технический, общественно-политический — любой, связанный с познанием мира, — без моего вмешательства, точнее, участия — невозможен.
— Ты хочешь предложить мне сделку, касающуюся придуманной мной Системы. Я это знаю.
— Да, хочу. Но прежде все же я должен получить от тебя доказательства того, что ты и сейчас именно тот человек, ради которого я сюда пришел.
— Неужели это не очевидно?
— Нет. Прежде чем мы будем говорить о деле, я должен знать, правда ли ты избранник Бога, есть ли у тебя Лийил или его нет. Причем, прошу тебя, не показывай мне его, я не перенесу этого зрелища. Просто сделай что-нибудь, что обычный человек сделать не может, сотвори маленькое чудо — и этого будет достаточно.
Иван долго молчал, думая, что же ему делать.
— Что-то ничего не приходит в голову. Что, например?
Сатана достал из складок одежды кинжал и протянул его Ивану.
— С Лийилом тебя нельзя убить. Докажи мне это.
Иван взял кинжал, покрутил в руках и отложил в сторону.
— Нет, не буду.
— Ну почему? Чего ты боишься? Ведь это же у тебя все равно не получится: либо ты ничего не почувствуешь, либо тебе это не дадут сделать твои помощники — Аллеин, например.
— Нет, не хочу я этого делать. К тому же, если я убью себя, то твои планы о власти над миром уж точно не сбудутся. Сатана будто не услышал ответа Ивана и продолжал:
— Может, тебя смущает то, что этот кинжал дал тебе я? Хорошо, давай изменим способ доказательства.
Иван все это время пытался понять, для чего Сатана требует от него доказательств того, что Лийил все еще у него, что именно он избранник Бога. «Действительно, почему я должен ему вообще что-то доказывать. Ничего я ему не должен. А, вот где разгадка! Если я ему вообще что-то доказываю, значит, я ему должен. Значит, я принимаю его вызов, значит, у меня есть комплекс в отношении его значимости для меня. Его кинжал не опасен, опасен его вызов! Это будет его победа. С ним ни в коем случае нельзя спорить, сколько бы он ни провоцировал меня на спор. Да или нет — вот возможный для меня вариант разговора».
— Нет.
— Ты хочешь, чтобы человечество и дальше существовало и развивалось?
— Да.
— И я хочу того же и уже достаточно объяснил, почему. Но для этого от тебя потребуются определенные действия.
— А с чего ты взял, что нам, людям, что-то угрожает?
— Ты открыл законы существования вселенной, и после того, как они станут широко известны, наступит конец этому миру. Этот закон установил Творец, это и будет Конец света. Разве ты этого не знаешь?
— Знаю. Но я не собираюсь публиковать свои открытия.
— Ах, Иван, Иван. Не будь таким наивным. Если уж что-либо стало известно одному из людей, вскоре это станет известно и другим.
— Каким это образом, интересно, это станет известно, если я этого не захочу?
— У тебя это могут выпытать. Могут найти тетрадь с твоими записями. Расшифруют и разовьют идеи, заложенные в программу, которую ты, кстати, уже выпустил в свет. Или, может быть, проще всего, завтра появится новый Иван Свиридов — где-нибудь в Германии или в Бангладеш. Конец света, вашего мира, точнее, все равно наступит скоро, надо исходить из этого.
— Что тебе от меня надо, Сатана?
— Если ты создашь инструмент творения, взамен от меня получишь все в этой жизни и жизнь вечную.
— Нет.
— Ты понимаешь, что спасти тебя могу только я?
— Я не думаю так.
— Творцом тебе уготовлена роль Предвестника-Антихриста, ты это знаешь. Конец света неизбежен, потому что ты можешь стать Ему конкурентом. Чтобы сбить тебя с твоего пути, Он дал тебе Лийил. И ты исполнишь свою роль, если откажешься от моего предложения. Об этом говорят все священные книги. Мир все равно погибнет, и ты погибнешь вместе со своим знанием, вволю покуражившись, правда, перед страшным своим концом. Ты этого хочешь? Я-то выживу, я неистребим. А ты, Иван, пропадешь «в геенне огненной», и больше всех буду презирать тебя я, дававший тебе возможность спастись. Если ты решишь Систему, то получишь абсолютную власть. Центр силы переместится к тебе. Так всегда бывает, Иван. Смена власти необходима. Ты ничем не хуже Его. Ты станешь автором новой Книги и властителем душ. Творец не вмешается в последний момент, Иван! Я знаю это! Тебе надо просто довершить начатое и привести все к логическому концу.
Иван молчал.
— Как вы, то есть люди, живете! Вспомни. Вспомни, что творится на вашей несчастной планете, в каждой стране, в каждом городе, в доме, в каждой душе наконец. И это Божий мир, и это жизнь, достойная человека! Привычка, только привычка заставляет вас, людей, думать о том, что зло вашего мира — от меня. Нет — не от меня, а от того, кто, создав вас несовершенными, никак не хочет отказаться от вас, несмотря на все ваши просьбы, убедительнейшие просьбы и словами, и действиями. Если бы Он был благ, Он давно
