— Я только что оттуда, — засмеялся Риикрой.
— Ты странный… Ты мне нравишься..
— Я? Впрочем, это неудивительно. Не правда ли, Аллеин? — сказал Риикрой, обращаясь куда-то в сторону.
— Кому это ты говоришь? — удивилась Рита.
— Так, одному старинному приятелю, точнее, неприятелю. Ты, Рита, женщина, а я… — Риикрой развел руками.
— Да… Ты не голубой ли?
— Нет, дорогая, я черный. И мне больше по душе другие удовольствия.
— Ничего не понимаю. Что ты хочешь сказать? Я тебе предлагаю развлечься. Мне и денег не надо. Просто ты мне понравился, а ты разводишь руками. Что, я тебе не нравлюсь? Что ж, тогда я пошла.
— Ты мне нравишься.
— Тогда я остаюсь, если хочешь, конечно.
— Отпусти ее, Риикрой, — сказал Аллеин, — пусть идет.
— Это не в моих правилах, Аллеин. Коль человек хочет повесить свои мозги на вешалку, я ему должен помочь.
— Смотри… — сказал Аллеин. Риикрой посмотрел на сцену. Вокруг нее толпились женщины. Они размахивали руками, кричали, на их лицах выражался восторг, почти экстаз.
— Да, Иван нашел в их лице благодарных и восприимчивых слушателей, — сказал Риикрой. — Рита, а тебе нравится эта музыка?
— О, да. Этот парень — настоящий фокусник, он своими словами лезет прямо в душу и играет, как дьявол. Кто это?
— Это мой парень.
— А, так ты — импресарио. Ну, ясно. Как интересно!
Рита пододвинулась к Риикрою и заглянула ему в глаза. То, что она увидела там, было таким, что она замерла, потеряв дар речи и способность думать и действовать, к глазах сидящего напротив, холодных и выражающих невероятную самоуверенность, Рита увидела нечто такое, что страшнее смерти. Рита поняла, что своей воли у нее больше нет, она вся во власти этого человека.
— Отпусти ее, Риикрой. То, что ты сейчас собрался делать, — совершенно бессмысленно.
— Да уж — пожалуй… Отойди от меня, Аллеин. Эта женщина — моя…
Риикрой взял Риту за руку, встал и повел ее через толпу к выходу. И вдруг музыка прекратилась, и Иван сказал в микрофон:
— Эй, Риикрой, оставь ее. Слушай… — Иван прервал фразу на полуслове, потому что Риикрой тут же исчез, оставив женщину.
Рита почувствовала, что ее больше никто не держит и что странное оцепенение, в котором она находилась, исчезло. Она опять была свободной. Рита посмотрела на Ивана. Он стоял, возвышаясь над окружившей его толпой. Иван поднял руку и сказал:
— Я буду играть, пока вы будете меня слушать. Мне нужно только это. Если кто-то хочет заплатить за эту музыку, отдайте свои деньги тем, кто в них, по вашему мнению, больше всего нуждается.
«Это — Предвестник?» — подумал Аллеин.
Иван дал максимальную громкость и заиграл так, что, казалось, бар и вся площадь взорвутся от заряда энергии, заложенного им в музыку.
8
Дежурный полицейский позвонил в участок:
— Лейтенант, концерт в баре «Летучий голландец» продолжается. На площади полно народу, и он все прибывает. Откуда-то приволокли мощные усилители, и, похоже, сейчас музыканты перейдут играть на улицу. Что нам делать?
— Как ведет себя публика?
— В основном — довольно спокойно.
— Я не понимаю, в чем проблема, сержант? Подойдите к владельцу этого бара и скажите, чтобы он прекратил это безобразие, как нарушение общественного порядка.
— В том-то и дело, лейтенант, что я не могу решиться на это. Они дают что-то вроде благотворительного концерта. И парни играют так, что дух захватывает, публика аж стонет от удовольствия. Их солист — сущий дьявол. А с другой стороны, в этом районе, кроме складов, ничего нет. То есть, обывателям они вроде бы и не мешают.
— Ладно, сейчас я подъеду, посмотрю, что у вас там за необыкновенный концерт, — сказал лейтенант и положил трубку.
— Что здесь происходит, лейтенант? Этот концерт — нарушение общественного порядка или событие в жизни города? — обратилась к нему женщина, которая представилась как корреспондент популярного канала теленовостей.
— Я только что подъехал и как раз пытаюсь выяснить, что это.
— Ваше первое впечатление?
— Извините, мне надо пройти туда, — лейтенант показал в сторону, где расположились музыканты. Девушка-корреспондент кивнула головой и, пристроившись за спиной лейтенанта, стала проталкиваться через толпу.
Следуя за ним, ей удалось продвинуться в первый ряд публики, окружившей высокое крыльцо старого кирпичного дома с выбитыми окнами. Музыканты расположились на этом крыльце.
Солист стоял, как вкопанный, пока пел, когда же в пении были паузы, он, продолжая играть на гитаре, прохаживался по сцене. Гитарное сопровождение было виртуозным, но оно не мешало слушать вокальную партию. Во всем: и в голосе, и во внешности, и в выражении лица солиста, и в том, как он играл на гитаре, — была необыкновенная сила, даже мощь. Он хотел многое сказать своим слушателям своими песнями, и никто не мог не слушать его. И если можно было кого-то представить как образец человеческой силы и уверенности — так этого певца, высокого, стройного, сильного парня с удивительным голосом и удивительным лицом, которое сдержанно, но определенно выражало все, о чем он пел.
«Вот это да! — подумала Кристина, так звали корреспондентку. — Это сенсация».
Лейтенант связался со своим шефом и доложил ему обстановку:
— Присутствую на удивительном концерте. Уже два часа, без перерыва, трое музыкантов играют на улице, и играют так, что невозможно пройти мимо. Их слушает большая толпа, и народ все прибывает. По всем правилам, я должен прекратить концерт, но чувствую, что если я это сделаю, будут большие неприятности, и виновником беспорядков буду я, а не эти музыканты. Здесь все будто под гипнозом, стоят и слушают, затаив дыхание.
— Вот что, сделай оцепление, и пусть этот концерт продолжается хоть всю ночь.
— Это приказ?
— Да. Ответственность беру на себя.
Лейтенант, хорошо зная своего шефа, понял, что тот уже получил откуда-то сверху соответствующее распоряжение. И не ошибся…
9
Питер играл из последних сил. Все бы ничего, ему и раньше приходилось иногда барабанить по несколько часов, но надо было срочно принять дозу наркотиков. «Если я не сделаю этого — все, мне конец, — думал Питер, — я не выдержу этот темп». Мозг сверлила и разрывала на части одна мысль: «Надо… надо, срочно надо». А Иван, как назло, играл и играл без перерыва.
