готова воспользоваться ею. Но сейчас Питера волновали вопросы важнее цвета платья невесты и места проведения банкета.
– Я заеду за тобой в шесть. Идет?
– Хорошо.
В ожидании такси они молчали. Питер тяготился этой тишиной. Это с Андреа было легко молчать, ведь им было хорошо просто оттого, что они рядом.
Я потерял ее навсегда, подумал Питер. Что бы я ни сделал, она не вернется ко мне, нельзя об этом даже мечтать. Андреа слишком порядочна для того, чтобы портить чужому ребенку жизнь, но готова поступиться и своим счастьем, и счастьем своего сына. Она ведь понимает, что Тим ко мне привязался. И я привязался к нему. Может быть, Андреа все же разрешит мне иногда видеться с мальчиком? Водить его на футбол…
– Я уверена, ты будешь хорошим отцом, – сказала Камила. Ей, видно, тоже надоело молчать.
– Я уже хороший отец, – заметил Питер.
Камила скривилась.
– Эмми нужна не только женская, но и твердая рука, – заметила она.
– О да, и в закрытой школе она бы получила и то и другое! – язвительно отозвался Питер.
– Признаю, я погорячилась. Глупо обижаться на семилетнюю девочку. Просто иногда Эмми кажется мне гораздо старше своего возраста.
– Ты слишком впечатлительна. Эмми обычный ребенок, может быть, чуть более ранимый, но ее можно понять, она растет без матери. И я очень надеюсь, что ты станешь матерью не только для нашего общего ребенка, но и для Эмми. В одном ты права, ей нужна женская рука. – Питер замолчал и прислушался. Возле дома остановилась машина. – Пойдем, я провожу тебя, – сказал он.
Закрывая за Камилой дверь, Питер поймал себя на мысли, что не отказался бы сделать это в последний раз. Но он знал, что ровно в шесть остановится у ее дома, поднимется на пятый этаж и поможет будущей жене, матери его ребенка, отнести вещи в машину.
Утром в моем доме хозяйкой была одна женщина, а вечером другая. Уж не становлюсь ли я ветреным? Питер мрачно усмехнулся и пошел наверх. Ему предстояло самое сложное: убедить Эмми принять Камилу и их ребенка.
Девочка сидела в своей комнате и насупленно смотрела на фотографию матери. Она слышала, как отец вошел в комнату, но поворачиваться не сочла нужным.
– Эмми, малышка, нам нужно поговорить, – мягко сказал Питер, присаживаясь на кровать рядом с дочерью.
Она чуть отодвинулась в сторонку, но продолжала молчать.
– Ты же знаешь, что молчанием проблему не решить. – В голосе Питера появился упрек.
– Но ты же не хочешь слушать меня! – возмутилась Эмми.
– Давай ты сначала выслушаешь меня, хорошо? – предложил отец.
Эмми пожала плечами и вернулась к созерцанию фотографии. Впервые в жизни Питер почувствовал себя неловко рядом с дочерью. Раньше они всегда отлично понимали друг друга. Камила подбросила еще одну проблему. Неужели Эмми доведет ситуацию до того, что ему придется делать выбор между двумя своими родными детьми?
Нет, остановил себя Питер. Хотя у Эмми трудный характер и часто она говорит совсем как взрослая, она все еще ребенок и не может нести полную ответственность за свои поступки. Пока я принимаю решения, и только я могу как-то распутать этот узел.
– Я оказался в ужасной ситуации, – начал Питер. – Я люблю Андреа и хотел бы жениться на ней.
– Ну и женись! Я не против, – сообщила Эмми.
– Это я уже понял. – Питер слабо улыбнулся. – Но у Камилы будет ребенок, мой ребенок.
– Папочка, ну сколько раз тебе повторять: ребенка не будет! – Эмми страдальчески возвела глаза к потолку.
– Почему ты так говоришь?! – возмутился Питер. – Камила беременна, и это никак нельзя изменить. Ребенок уже есть.
– Нет никакого ребенка! – упрямо возразила Эмми.
– Отрицание проблемы не приведет к ее решению.
Питер обнял дочь за плечи и прижал ее к себе.
– Я понимаю, тебе сейчас трудно, но, поверь, мне еще сложнее. Я люблю Андреа, но никогда не смогу быть с нею.
– Все из-за Камилы, – заметила Эмми. – Я сразу сказала, что она нам не подходит.
– Со временем можно научиться жить с любым человеком. Конечно, Камила не подарок, но и не самый худший вариант. И потом скоро у нас появится новый член семьи. Разве ты не хочешь играть с братиком или сестричкой? Ты ведь так хорошо поладила с Тимом…
– Тим старше, – резонно заметила Эмми. – А за маленьким ребенком сначала нужно ухаживать. Я не хочу менять подгузники.
– Никто и не просит. У меня уже есть опыт. И честно скажу тебе, пока ты была еще у мамы в животике, я никак не мог понять, что с тобой можно делать, пока ты не начнешь говорить. А ты с самого рождения оказалась интересным человеком, со своим характером, привычками. И откуда только все это взялось! Едва ты познакомишься с братиком или сестричкой, тебе сразу же станет очень интересно, обещаю.
Эмми ничего не ответила. Что толку? Все равно отец не слышит или не хочет слышать ее. Питер решил, что молчание лучше, чем отрицание.
– Ты обещаешь мне не грубить Камиле и постараться полюбить малыша? – спросил он.
Эмми задумчиво посмотрела на отца. Она и так никогда не грубила Камиле, просто говорила то, что думала. Разве это плохо? Можно и пообещать любить этого ребенка, все равно его не будет, а значит, Эмми своего слова не нарушит.
– Обещаю, – сказала она.
– Ты у меня просто чудо. – Питер поцеловал девочку в лоб. – Я люблю тебя, доченька, помни об этом. И буду любить, кто бы ни был со мной рядом, всегда.
– Я знаю, папочка, и тоже люблю тебя, поэтому и говорю, что Камила нам не подходит.
Питер криво усмехнулся.
– Но выбора у нас уже нет. Хочешь мороженого?
Эмми удивленно посмотрела на отца.
– Просто я подумал, что мы сегодня много перенесли и имеем право немного побаловать себя.
– Я хочу клубничный рожок с шоколадной крошкой!
Питер подхватил ее на руки и закружил по комнате.
– Я рад, что ты не изменяешь своим вкусам! – сказал он, поставив девочку на пол.
– А Тим любит фисташковое, – как бы между прочим сообщила Эмми.
– Я знаю. – Питер грустно улыбнулся. – Я, как и ты, очень привязался к Тиму и Андреа, но жизнь сложная штука, Эмми, и не всегда все получается так, как мы хотим. Иногда нужно переступить через свое «хочу» и сделать так, как надо, а не так, как хочется. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю?
Эмми задумчиво кивнула. Несмотря на юный возраст, она отлично понимала отца. Если папа считает нужным, Эмми согласна некоторое время потерпеть Камилу в их доме. Все равно скоро Питер поймет, какую ошибку совершил, и все разрешится само собой: папа вернет домой Андреа, и Эмми с Тимом вновь смогут играть столько, сколько им хочется.
– И кстати, я подумал, что никто не помешает видеться нам с Тимом… иногда? – Питер подмигнул Эмми.
Она широко улыбнулась и поцеловала отца.
– Спасибо, папочка! Для него это очень важно.
Андреа почти два часа пыталась объяснить Тиму, почему они с Питером больше не могут быть вместе, но мальчик отказывался принимать эту новость.
– Тим, у другой женщины будет ребенок от Питера, ты же понимаешь, что это значит?
– Понимаю. Но почему ты ушла?
– Потому что не должна мешать им.
