Она не была до конца уверена, действительно ли новая версия Амелии находится здесь или это всего лишь плод ее затуманенного сознания. Ладно, с этим можно будет разобраться потом, сначала нужно освободить руки и ноги.
Между тем Амелия (это правда она?) оттащила стонущую Исандру в угол и пристегнула ее запястья к массивной поперечине с цепями. Здесь цепи, отметила Клер, были повсюду. Замечательно. Это не просто склад; это что-то вроде вампирского детского манежа — чтобы «детки» не разбегались! — и, скорее всего, устроил его Оливер. Клер угрюмо продолжала пилить свои веревки и в конце концов сумела освободить сначала одну, а потом другую руку. Они покраснели и распухли, от веревок на коже остались белые следы. Тем не менее она чувствовала руки, ощущала покалывание от возобновившейся циркуляции крови.
Нож заметно затупился, и все попытки Клер распилить веревки на ногах ни к чему не привели.
— Сейчас, — сказала Амелия.
Наклонившись, она одним движением пальцев перерубила веревки. Даже обидно — смотреть, как легко это ей далось. Клер избавилась от пут и села, тяжело дыша, болезненно ощущая каждый порез, каждую шишку, каждый синяк.
Холодные пальцы Амелии приподняли подбородок Клер и повернули ее к себе.
— У тебя повреждена голова, — сказала Амелия, — Хотя вряд ли слишком серьезно. Боль, головокружение... этим, полагаю, все ограничится, — Она убрала руку, — Я собиралась найти тебя, но уж никак не здесь.
С самой Амелией ничего не случилось — она была на свободе и без единой царапины.
Как такое может быть?
— Вы... Мы думали, что Бишоп захватил вас. Этого не произошло?
Амелия вскинула брови.
— Как видишь, нет.
— Тогда куда вы подевались? — Клер испытывала совершенно необоснованное желание хорошенько лягнуть ее, нарушив это безмятежное спокойствие. — Почему бросили нас одних? И призвали вампиров из укрытий, — Ей припомнился офицер О'Мэлли и другие, о которых она слышала, — Некоторые из них погибли.
Амелия не отвечала, холодная, как ледяная скульптура — даже еще холоднее, потому что она не таяла.
— Объясните мне, почему вы делали все это, — не отступала Клер.
— Потому что планы изменились, — все-таки ответила Амелия, — Бишоп предпринимает новые шаги, и я вынуждена перестраивать силы. Сейчас ставки очень высоки, Клер. Он перетащил к себе половину вампиров Морганвилля, лишив меня численного преимущества. Я была вынуждена призвать оставшихся к себе, ради их же безопасности.
— В результате погибли вампиры, не просто люди. Знаю, люди не имеют для вас значения. Но мне казалось, весь смысл в том, чтобы спасти ваших людей!
— Так оно и есть — спасти всех, кого удастся. Что касается призыва... В шахматах существует такая вещь, как стремительная атака... способ отвлечь внимание от тех ходов, которые делают более важные фигуры. Ты спасла Мирнина и снова ввела его в игру. Это хорошо. Мне нужно, чтобы все мои могущественные фигуры были на доске.
— Типа Оливера? — Руки все еще неприятно покалывало, и Клер стала потирать их. — Он серьезно пострадал. Может, даже умер.
— Он сыграл свою роль. — Амелия переключила внимание на Исандру, которая снова зашевелилась. — По-моему, пора взять ладью Бишопа.
Клер крепко стиснула серебряный нож.
— Я тоже фигура? Что-то вроде жертвенной пешки?
Амелия снова перевела взгляд на нее.
— Нет, — В ее голосе прозвучало удивление. — Не совсем. Ты мне не безразлична, но на войне нельзя распыляться, проявляя заботу о ком бы то ни было. Это парализует способность действовать. — Сверкающий взгляд снова переместился
— Где он?
— Ты не знаешь? — Амелия снова вскинула брови.— Там, где безопаснее всего, — в ратуше. И когда придет ночь, я начну наступление. Вот почему я искала тебя, Клер. Ты должна кое-что передать Ричарду. Скажи ему, пусть выведет из здания всех, кто не может сражаться за меня.
— Но... это невозможно. Там убежище. Говорят, приближается шторм.
— Клер, выслушай меня. Все ни в чем не повинные люди, которые будут спасаться от шторма в этом здании, погибнут, потому что я больше не могу защитить их. Это эндшпиль, говоря шахматным языком. Не время для сострадания.
Сейчас Исандра лежала спокойно, внимательно прислушиваясь к словам Амелии.
— Ты не стала бы говорить все это в моем присутствии, если бы собиралась выпустить меня отсюда? — бесстрастно спросила она.
— Какая проницательность! Да, ты отсюда не выйдешь. — Амелия взяла Клер за руку и помогла ей встать. — Я рассчитываю на тебя, Клер. Уходи. Передай Ричарду мой приказ.
Не успела Клер вымолвить ни слова, как воздух перед ней замерцал, прямо посреди огромного помещения склада, и она свалилась на... пыльный сундук на чердаке Стеклянного дома, в очень неловкой позе. С трудом перекатившись на бок, она встала.
Никакого портала перед ней не было; она даже помахала в воздухе рукой, но... Ничего.
«Я закрываю порталы», — сказала Амелия.
Этот она уж точно закрыла.
— Клер? — окликнул ее Шейн с другого конца чердака. Отталкивая в стороны коробки и перепрыгивая через груды всевозможных предметов, он кинулся к ней. — Что произошло? Где ты была?
— Потом расскажу, — Внезапно Клер осознала, что все еще сжимает в руке окровавленный серебряный нож. Она снова осторожно сунула его в карман, в рукотворные ножны у бедра. Он затупился и вряд ли теперь пригодится, но с ним она чувствовала себя спокойнее. — Как Оливер?
— Плохо. — Шейн обхватил руками ее голову, внимательно оглядел. — Всё в порядке?
— Уточни, что значит «всё»? Нет, что значит «в порядке»? — Она огорченно покачала головой, — Мне нужна рация. Я должна поговорить с Ричардом.
Ричарда на месте не оказалось.
— Он встречается с мэром, — ответил мужчина, которого, кажется, звали Салливан. — У вас проблемы?
— Нет, офицер, это у вас проблемы. Мне нужно поговорить с Ричардом. Это очень важно.
— Всем нужно поговорить с Ричардом, но сейчас он занят. Если это не чрезвычайная ситуация...
— Вот именно! Это чрезвычайная ситуация!
— Тогда я пошлю в Стеклянный дом подразделение.
— Нет, не так...— От огорчения Клер хотелось грохнуть рацию о стену, — Чрезвычайная ситуация не здесь. Послушайте, просто скажите Ричарду, что он должен как можно быстрее эвакуировать всех из ратуши.
— Невозможно, — ответил Салливан, — Это наш штаб, и убежище тоже здесь, а сегодня ночью ожидается чертовски сильный шторм. Ты должна привести мне очень убедительную причину для этого.
— Хорошо, дело в том...
Майкл вырвал у нее рацию и выключил ее.
— П-почему? — запинаясь, спросила Клер.
— Потому что если, как говорит Амелия, Бишоп уже в ратуше, то кто-то там наверняка должен знать об этом. Неизвестно, на чьей он стороне. Я мало знаю Салливана, но ему никогда не нравились порядки в городе. Я вполне допускаю, что он мог купиться на болтовню Бишопа о возвращении города людям, о самоуправлении и прочей ерунде в том же духе. То лее самое относится ко всем остальным там, кроме,
