Они подошли к «Полководцу» Кати. С лестницы, ведущей к входному люку, на палубу рядом с ними спрыгнул сержант Райдерман, командир экипажа Кати. Он вытер руки о ветошь, что была заткнута за пояс комбинезона, и поднял кверху оба больших пальца.
– Он готов, капитан.
– Спасибо, Ред. – Она снова повернулась к Дэву. – Знаешь, я пока ещё не очень доверяю строевой пехоте, и думаю, что тебе тоже нельзя так уж полагаться на неё, – сказала она.
– Я тоже строевая пехота, – возразил Дэв. – И страйдер. Мы достанем для них то, что нужно.
– Тогда обещай мне, что вы быстро ввяжетесь в бой и быстро уберётесь оттуда… целыми и невредимыми. Обещаешь?
Он подмигнул ей.
– Обещаю. К тому же рядом будет первый взвод, который не даст ублюдкам дремать.
– Уж это я тебе обещаю.
Вдруг, быстро подавшись вперед, она коснулась его губ своими, потом отвернулась и стала подниматься по ступенькам лесенки. Он остался стоять на палубе один.
Снова перед тем, как скользнуть в узкий проём чёрного провала «гробницы» уорстрайдера, ей пришлось взять себя в руки. Как только она подсоединилась к системам «Полководца», команда бурно поприветствовала её. В пилотском модуле находился шо-и Торольф Бондевик, в стрелковом отсеке командовал джун-и Мухаммед аль-Бадр. Включив внешний обзор, она увидела высокую фигуру Дэва, поднимавшегося по борту одноместного «Скаута» RLN-90.
«Разрушитель Дэва». Это имя вызвало на её лице улыбку. Она вспомнила, что окрестив страйдер, он сказал, что наконец у него будет собственный корабль. С тех пор он больше никогда не обращался с просьбой провести повторное тестирование или перевести его во флот. Она пока так и не поняла, какие чувства испытывает к этому человеку. Дэв был чувствительным, с ним приятно было проводить время, он оказался превосходным партнером в развлечениях и отдыхе. Она подозревала, что не сексуальное влечение лежало в основе её симпатии к нему, а склонность брать под свое крыло тех, кто нуждается в помощи, – одиноких и брошенных. А Дэв казался таким беззащитным… Но теперь он не был беззащитным, и всё же она по-прежнему чувствовала…
Проклятье. Как будто ей, ротному командиру, больше не о чем думать.
– Проверка готовности, – сказала она.
– Системы пилотирования готовы, – отозвался Бондевик. – К маме-квочке мы уже пристёгнуты, к погрузке готовы.
– Все орудийные системы на предохранителе, – добавил аль-Бадр. – Они проверены и функционируют нормально.
– Орёл-три, говорит Молот-один, – сказала Катя, переключив канал связи. – К погрузке готовы.
– Иди к мамочке, Молот-один.
В аэкрокосмолёте оператором была шо-и Лена Обининова, уроженка Земли, русская по происхождению.
Техники проводили уорстрайдер на место, захваты аэрокосмолёта опустились и заключили «Полководца» в свои объятия. Когда пластина из тонкого дюрашита опустилась и закрыла отсек с уорстрайдерами, вокруг всё померкло, и Катя оказалась в темноте.
В ту же минуту в душе Кати шевельнулся страх. Но она взяла себя в руки и переключилась на линию лейтенанта Обининовой. Теперь помещение технического модуля она видела с помощью электронных глаз аэрокосмолета. «Спокойно, девочка, – сказала она себе. – Тебе и раньше приходилось это делать. Нет нужды так психовать, ты ещё даже не вышла из транспорта!»
Она вспомнила мягкую улыбку Дэва, и ей сразу стало легче. Время тянулось бесконечно долго. Прошла одна секунда, вторая. Наконец раздался сигнал, и зажглись красные огоньки. Обслуживающий персонал покидал технический отсек. Воздух с технической палубы перекачивался в цистерны, сейчас откроют шлюзы. Вскоре помещение опустело, только продолжали мигать сигнальные огни. Сигнал готовности становился все тише и вскоре перестал быть слышным вовсе. Палуба погрузилась в вакуум.
– Сейчас произойдёт пуск, – сказала Обининова. – Открываются панели палубы.
Под каждым из готовых к спуску аэрокосмолетов беззвучно в абсолютном вакууме открылись панели на скрипучих петлях. Сначала, кроме головокружительной пустоты, в глубине которой вихрем кружили далёкие звёзды, Катя чего не видела. Потом в её поле зрения появился стремительно несущийся навстречу расплывчатый пейзаж, состоявший из красных и золотых пятен и белых полос. Она почувствовала приступ дурноты. Модуль всё ещё продолжал вращаться, и через открытый люк поочередно были видны то звезды, то планета.
– Все индикаторы зелёные, – сказала Катя, ни к кому конкретно не обращаясь, а только для того, чтобы успокоить себя. – Системы функционируют нормально.
– До пуска осталось пять секунд, – произнесла Обининова. – Четыре… три… два… одна… пуск!
Захваты, удерживающие аэрокосмолёт, раскрылись и выпустили свою добычу. Центробежная сила вращающегося жилого модуля вкупе с усилиями маневровых двигателей выбросила летательный аппарат с «Юдуки» в безвоздушное пространство. Беззвучно взревели тормозные ракеты, и начался долгий спуск.
Последующие тридцать минут Катя была слишком занята потоком данных, выдаваемых ей системами контроля Обининовой, чтобы волноваться о чём-либо. В плотные слои атмосферы аэрокосмолет вошёл с характерным толчком, который всегда напоминал Кате о пинке пониже спины. Панорама нынешнего обзора затуманилась розово-оранжевым маревом, охватившим корпус корабля. Когда видимость восстановилась, взору Кати предстал расстилавшийся под фюзеляжем красно-коричневый пейзаж с клубящимися облаками и тёмно-фиолетовой кривой горизонта, быстро превращавшегося в прямую линию.
Сверкнула молния, озарив сгустившиеся дождевые тучи. Дремлющий внизу вулкан выбросил в воздух струю белого пепла, тут же подхваченную порывом ветра. Параллельным курсом, в пяти километрах к северу, десантировались два других аэрокосмолёта с «Юдуки», несущие в своих чревах второй и третий взводы. Поверхность планеты приближалась. На экране внутреннего зрения Катя появились окошки, открытые Обининовой. В них шел показ воздушных коридоров спуска и детальный ландшафт местности, воспроизводимый ИИ. В пункте их назначения собиралась гроза.
Экраны, предохранявшие летательный аппарат от губительных эффектов вхождения в плотные слои атмосферы, были убраны, и Катя скорректировала полученное ранее впечатление. Оказывается, те вспышки, озарявшие тучи, что она приняла за молнии, были лазерными лучами, выстреливаемыми с орбиты. Обстрел вёлся до тех пор, пока зона поражения внизу не затянулась дымом, и лазерные молнии больше не достигали поверхности земли. Аэрокосмолёт с резким толчком вошел в тучу, и Катя погрузилась в сырой полумрак. Когда они вынырнули из облачного покрова, перед ними предстало страшное зрелище выжженной, искорёженной земли. Взору Кати предстали такие же причудливо изогнутые архитектурные конструкции и кристаллические образования, какие она видела на Норвежской гряде. Только здесь эти сооружения были выстроены с большим размахом и отличались замысловатой сложностью. Шквал лазерного огня с орбиты причинил значительный урон инопланетной архитектуре, многие строения были разрушены, но немало ещё оставалось стоять, произведя впечатление жуткой сказочной страны… страны, порождённой болезненной фантазией мрачного ночного кошмара.
– Внимание, – предупредила Обининова. – Открываю брюшные заслонки!
С металлическим лязгом распахнулись бронированные щиты из дюрасплава, и «Полководец» Кати впервые окунулся в местную атмосферу. Она проверила внешние сенсоры. Перед мысленным взором продолжали бежать столбцы цифр и слов. Температура… состав атмосферы… уровни кислотности – всё было в пределах ожидаемого. Чрезвычайно высок уровень запылённости, но вряд ли можно было ждать чего-то иного после такой интенсивной бомбардировки. Следов наночастиц пока замечено не было.
Поверхность планеты была уже совсем рядом. Они пролетели над сухой речной долиной и зарослями, походившими на рощу. Высокие, стройные, в форме густых конусов красно-коричневого цвета, «деревья» достигали тридцати метров в высоту. Рядом с ними росли другие, поменьше, с широкими, похожими на пальмовые, листьями. Эти в нестерпимо белом свете были розовыми и оранжевыми.
– Подходим к зоне десантирования, Молот, – сказала Обининова. – До спуска осталось пятнадцать секунд.
Светлыми линиями перед мысленным взором Кати бежала полоска земли, уходившая вперёд на три
