итальянской забегаловке на углу Брайтон.
— Время для тирамису.
Майло дотронулся до живота и скорчил гримасу:
— Опять десерт? Даже у меня есть границы.
— Ты меня разочаровываешь.
Итальянское заведение называлось 'Пагано' и в основном состояло из трех хилых выносных столиков, которые занимали почти весь тротуар перед его дверями. Эйлин Пэкстон — в приталенном черном брючном костюме и босоножках без задников, на высоких каблуках — сидела за одним из них и потягивала кофе- латте. Она увидела нас, улыбнулась и приветствовала взмахом руки. Ее волосы оказались короче, чем несколько дней назад, на пару оттенков светлее, а макияж ярче. На ней были усыпанные бриллиантовой крошкой серьги, нефритовые бусы. Вообще она выглядела так, словно у нее какой-то праздник.
— Я так рада, что нам удалось собраться вместе, — сказала Пэкстон.
Прохожие задевали нас, проходя мимо. Майло придвинулся к ней поближе:
— Поговорим здесь или внутри?
— Лучше здесь. Мне нравится ритм города.
Этот самый город был всего лишь хвастливым вернисажем выставленного напоказ богатства. А его ритм устанавливали спешащие мимо пешеходы и громадные механизмы, изрыгавшие токсины.
Мы с Майло заказали по эспрессо у чрезмерно суетливого официанта с глазами наркомана.
Эйлин Пэкстон выглядела довольной, словно это было тихое, располагающее к отдыху местечко для обеда по-итальянски,
— Как вам показалась моя сестра?
Майло пихнул меня ногой, предлагая держать ответ.
— Она выглядит немного подавленной, — сказал я.
— Вам необходимо знать, что это не только из-за того, что случилось с Гэвином. У Шейлы давнишние психологические проблемы.
— Длительная депрессия?
— Депрессия, немотивированные страхи, как вы это называете. Она всегда была подвержена настроениям и легко выходила из себя. Я младше, но всегда заботилась о ней. Когда она вышла замуж за Джерри, у меня были сомнения.
— По поводу брака?
— По поводу ее способности справляться с семьей, — сказала она и быстро обернулась в сторону кайфующего бармена. — Джио, принеси этих чудесных фисташковых бисквитиков. Спасибо, ты просто прелесть. — Пэкстон опять повернулась к нам. — К чести Шейлы, она работала над своим браком и, казалось, преуспела в этом. Даже при том, что Джерри далеко не подарок.
— У него тоже проблемы?
Она зло прищурила глаза:
— Джерри — сексуальный хищник. Лезет на все, где есть дырка, и, как я знаю, на все, где есть кое-что еще. Он приставал и ко мне. Я никогда не рассказывала о том случае Шейле, это убило бы ее и разрушило семью, и мне не хотелось брать грех на душу.
— Когда это произошло? — спросил я.
— Через месяц после свадьбы. У них едва закончился медовый месяц. Я тоже была замужем, и мы вчетвером проводили уик-энд в Эрроухеде — семья моего первого мужа владела участком на озере. Прекрасное место с двойным причалом. Все было здорово. Но однажды Шейлу сморил сон: она очень легко утомляется, а мой тогдашний муженек поехал в город по делам — у него был инвестиционный банк. Так мы с Джерри остались вдвоем. Я в бикини расположилась на солнышке на причале, а через несколько минут подошел Джерри. Не прошло и десяти минут, как он полез. Не скажу, что очень нежно. Засунул руку под бикини. — Она растопырила пальцы и сделала загребающее движение. — Он не деликатничал.
Тарелка с печеньем появилась вместе с нашими эспрессо. Эйлин Пэкстон потрепала официанта по руке, выбрала себе печенье в форме полумесяца, разломала его надвое и немного откусила.
— А что сделали вы? — спросил я.
— Я вырвала оттуда чертову руку Джерри и сказала, что оторву ему яйца, если он попытается сделать это еще раз. Он недоброжелателен ко мне с тех пор, и это чувство взаимное. Не только из-за того случая, — и еще из-за того, как он относится к моей сестре.
— А как он к ней относится?
— Джерри обманывает ее постоянно, с самого начала. — Помолчав, она продолжила: — Поверьте мне, я знаю этого шалопая. Все эти деловые поездки, занятия бог знает чем. Эти взгляды, которые он бросает на меня, когда мы наедине, и на других женщин… Эти девицы, которых он нанимает в качестве секретарш…
— Что за девицы?
— Шлюшки, которые якобы выполняют секретарскую работу, однако непохоже, что они знают, с какой стороны подойти к компьютеру. Он уходит по своим делам, занимается бог весть чем, и Шейла в основном живет одна. У нее нет подруг, и ей не с кем общаться. Так с детства повелось: у меня всегда было много друзей, у Шейлы — никого.
— Вы сказали, Джерри занимается бог знает чем, но Шейла говорила, что он продает металлы.
— Я тоже это слышала, — беспечно отозвалась Пэкстон и вновь принялась за бисквит.
— У вас есть сомнения? — спросил я после паузы, дав ей возможность прожевать печенье.
— Конечно, он чем-то занимается: счета-то оплачиваются. Да, он ездит повсюду, продает алюминий и так далее. Правда, когда мой муж — мой новый муж — попытался поговорить с ним на тему инвестиций, Джерри нисколько не заинтересовался. А Тед — прекрасный брокер, он мог бы помочь Джерри. Мне кажется, что Джерри так себе в бизнесе, и ему приходится крутиться, чтобы просто держаться на плаву. Он все время ездит…
— И нанимает шлюшек в качестве секретарш, — вставил я.
Пэкстон сделала неопределенный жест рукой.
— Возможно, я немного перегнула палку. Просто я всегда помню, что он пытался сделать со мной на причале. И часто вижу, как рыскают его глазки.
— Вы полагаете, что все это имеет отношение к Гэвину?
— Я хочу, чтобы у вас, парни, были на руках все факты, и знаю, что больше никто вам их не выложит. Семья развалилась, да еще Гэвин оказался ненормальным. Я знаю, что Шейла и Джерри скажут вам, будто Гэвин до аварии был обычным парнем, но это не так. У Гэвина и раньше имелись проблемы.
— Какого рода проблемы?
Эйлин Пэкстон провела бисквитом по верхнему ряду зубов, словно лаская эмаль, затем прикоснулась к печенью языком, резко куснула и стала медленно жевать.
— Я вам это рассказываю только по одной причине: не хочу, чтобы вы пошли по неверному пути.
— Не знаем, как отблагодарить вас за это, мэм, — сказал Майло.
— Мне и вправду не очень приятно выставлять на всеобщее обозрение семейные дела. — Она сделала глоток Литте и, словно аккуратная кошка, слизнула с верхней губы пенку. — Ну да ладно.
— Какого рода проблемы были у Гэвина? — вновь спросил я.
— Яблоко от яблони. — Пэкстон развела ладони.
— Он тоже был сексуальным хищником?
— Это звучит слишком грубо. Нет, но… О'кей, нет причин скрывать это от вас: в прошлом году у Гэвина были некоторые проблемы с правосудием по поводу одной женщины.
— Бет Галлегос, — кивнул Майло.
На лице Пэкстон отразилось разочарование:
— Так вы знаете.
— О Галлегос нам стало известно совсем недавно, мэм. Мы только что говорили об этом с вашей сестрой.
— Вот как? Шейла, должно быть, обвиняла саму жертву, верно?
— Именно, мэм.
