— Что вы думаете о Гэвине, Энджи?
— Он казался неплохим парнем.
— Без проблем? Она облизнула губы.
— Без.
— Совсем без проблем? Он всегда вел себя как джентльмен?
— Что вы имеете в виду?
— Мы слышали, что он мог довольно сильно увлекаться. Чересчур увлекаться.
Реакции не последовало.
— Чересчур увлекаться женщинами, Энджи.
Она положила руку на журнал. Словно приготовилась произнести клятву. 'Я клянусь на этом хипповом журнале…' — Я этого не замечала. Он был очень вежливым.
— Как ваша фамилия?
— Пол.
— Значит, мисс Энджи Пол, мистер Куик много ездит?
— Все время.
— Должно быть, надоедает вот так просто сидеть.
— Да не особенно.
Майло бочком подрулил еще ближе к столу, крышка которого уперлась ему в бедро.
— Энджи, Гэвин когда-нибудь приставал к вам?
— Зачем это ему?
— Вы — привлекательная женщина.
— Спасибо, — ровным голосом отозвалась секретарша. — Он всегда был очень вежливым.
— Так куда отъехал босс?
— Куда-то в Сан-Диего. Он не говорил.
— Он не сообщает вам, где его найти?
— Он сам звонит.
— Бросает вас на произвол судьбы, — печально произнес Майло.
— Мне это нравится, — сказала она. — Тишь да гладь.
Прежде чем уйти, Майло записал домашний адрес секретарши, номер ее телефона и водительских прав. По пути в участок он проверил девицу по банку данных. Три года назад Анджела Мэй Пол привлекалась за хранение марихуаны.
— Пэкстон говорила, что Куик нанимает шлюх в качестве секретарш, — сказал Майло. — Не знаю, насколько старушка Энджи подходит под это определение, но он явно не интересуется подноготной своих служащих. А его офис не особенно презентабелен, а?
— Куик не обременяет себя представительскими расходами. Эйлин говорила, что он не богач.
— Да-да, что-то в этом роде она говорила… Думаешь, Энджи сказала правду, что не знакома с блондинкой? Мне показалось, что она слегка среагировала на фото, хотя по ее каменному лицу было трудно что-либо определить.
— Она быстро заморгала, когда ты ей показал снимок. Но это ведь посмертное фото.
— Блондинка, 'Джимми Чу' и духи 'Армани', — задумчиво произнес Майло. — Должно быть, старина Джерри любил побаловать младшего Куика. — Он проверил эсэмэски на мобильнике. — Доктора Ларсен и Гулл отзвонили мне. Они предпочли бы встретиться со мной подальше от своего офиса, предложили Роксбери-парк, завтра в час дня. Это зона отдыха, они туда время от времени ездят на ленч. Как ты насчет того, чтобы побыть среди трав и деревьев и пожевать что-нибудь вкусненькое вместе с парочкой коллег? Не взять ли мне с собой корзинку для пикников?
— Трава и деревья? Звучит неплохо.
Глава 21
— Алекс, я рада, что застала тебя.
Я уже несколько месяцев не слышал голоса Робин, и этот звонок меня насторожил.
— Привет, как ты там? — отозвался я.
— Неплохо. Как ты?
— У меня все в порядке.
— Алекс, я звоню, чтобы попросить об одолжении, но если ты не сможешь, пожалуйста, так и скажи.
— Что за одолжение?
— Тима попросили слетать в Аспен, чтобы поработать с Удо Писано… тенором. Завтра концерт, а у парня садится голос. Устроители концерта повезут Тима на специально зафрахтованном самолете. Я никогда не бывала в Аспене и хотела бы слетать с ним. Речь идет об одной, может, двух ночах. Ты не смог бы посидеть со Спайком? Ты же знаешь, как он не любит все эти питомники.
— Конечно, посижу, если Спайк не будет против.
Несколько лет назад, в один из знойных летних дней, маленький французский бульдог пересек убийственный поток бульвара Сансет и направился наверх, к Глен. Он забрел ко мне на участок, тяжело дыша, спотыкаясь, дойдя до опасной степени обезвоживания организма. Я напоил и накормил его, нашел хозяйку собаки, пожилую женщину, умиравшую в особняке на Холмби-Хиллз. У ее единственной наследницы, дочери, была аллергия на собак.
Пес оказался обременен громоздкой, соответствующей его длинной родословной, кличкой; я переименовал его в Спайка и научился управляться с ним. Он быстро освоился в новом окружении, влюбился в Робин, а во мне увидел соперника.
Когда мы с Робин расстались, вопрос об опеке не стоял. Она забрала его самого, его поводок, мисочки для еды, короткую шерсть, которую он разбрасывал по всему дому, его храп, сопение и невежественные манеры при приеме пищи.
Я собирался завести собственную собаку, но так и не собрался. Я нечасто видел Спайка, потому что нечасто встречался с Робин. Он стал хозяином маленького дома в Венеции, в котором она жила с Тимом Плачетте, но мнение Спайка о Тиме было не лучше, чем обо мне.
— Большое спасибо, — сказала Робин, — уверена, что ему у тебя будет хорошо. Он в глубине души тебя любит.
— Видимо, где-то в особо глубоком месте. Когда ты хочешь его привезти?
— Самолет вылетит из Санта-Моники, как только мы соберемся, поэтому, думаю, скоро.
— Ну давай.
Это вам не обычный пес.
Плоская морда Спайка наводит на мысль о наличии у него ДНК лягушки. Его уши — непропорционально большие, стоячие, как у летучей мыши, шевелятся, вертятся и сворачиваются в соответствии с разнообразным спектром эмоций. Места Спайк занимает не больше, чем шпиц, но ухитряется запихнуть в этот объем двадцать шесть фунтов живого веса, которые приходятся главным образом на тяжеленные кости и бугристые мускулы, покрытые пятнистой черной шкуркой. Его шея — двадцать один и три четверти дюйма в окружности, шишковатая голова шириной в три ладони. Большие карие глаза выражают исключительную самоуверенность, и этот пес позволяет себе нагло вмешиваться в жизнь окружающих живых существ. Его мировоззрение: жизнь — это сплошное кабаре.
Когда я, бывало, один выводил его погулять, собиралась целая толпа. При этом самой расхожей была фраза: 'Это самый красивый пес-уродец, какого я когда-либо видел!'
В этот полдень Спайк был так же заинтересован в расставании с Робин, как и в том, чтобы схарчить миску корпии.
Пес бросил на хозяйку тоскливый взгляд. Та вздохнула и переступила с ноги на ногу:
