– Мне так и говорят. – Я сделал шаг вперед и протянул ей руку. – Эндрю Десмонд.
Несколько секунд Зина пристально смотрела на нее, решившись в конце, концов слегка коснуться кончиков моих пальцев.
– Очень любезно было с вашей стороны поддержать разговор, Эндрю Десмонд. Я – Зина.
Она выключила музыку, села прямее и вновь залюбовалась своим маникюром.
– Интересное местечко вы нашли для магазина. Давно здесь обосновались?
– Несколько месяцев назад.
– Я оказался здесь только потому, что мне нужно было забрать машину со штрафной площадки. Случайно заметил название над дверью.
– Клиенты нас знают.
Я повел глазами по пустой комнате. Зина молча наблюдала.
– Где-нибудь рядом можно пообедать? – спросил я.
– Вряд ли. Мексиканская забегаловка напротив закрыта. На прошлой неделе сын хозяина был убит в какой-то гангстерской разборке. Обычная этническая энтропия.
Зина ждала моей реакции.
– Эта забегаловка здесь единственная?
– Есть еще несколько подобных заведений, коль они вам по вкусу.
– Мне по вкусу хорошая еда.
– В таком случае рядом вы ничего не отыщете – кроме нарезанной соломкой свинины и фасоли, покрытой застывшим жиром. Это можно съесть только под страхом голодной смерти. Вы голодны, Эндрю?
– Нет. Не настолько, чтобы унизиться до такого меню.
–
– Я предпочел бы пообедать, а не утолить голод. Куда ходите вы?
Она насмешливо поджала губы.
– Это что, приглашение?
Я потер бороду, снял очки.
– Если вы не против, то да. Если против, то я всего лишь обратился к вам за справкой.
– Стоите на страже своего самолюбия?
– Положение обязывает. Я – психолог.
– Серьезно? – Зина смотрела в сторону, стараясь сохранить безучастный вид. – Психология клиническая или экспериментальная?
– Клиническая.
– Практикуете в этом районе?
– В настоящее время я нище не практикую. Собственно говоря, у меня ВКД – все, кроме диссертации.
– Другими словами, все, кроме деградации. Бросили учебу?
– Само собой.
– И гордитесь этим?
– Не горжусь, но и стыда не испытываю. Не судите, как вы сами сказали... Свой срок в аспирантуре я отбыл и понял, что психология – это крошечные зернышки науки, брошенные в кучу пустой шелухи. Надоело делать вид, что банальность принимаешь за откровение свыше. Прежде чем идти в науку дальше, я решил проверить, смогу ли в душе примириться с этим. Поэтому и... – Я поднял над прилавком пакет с книгами.
– Поэтому что?
– Этих названий нет в списке рекомендованной литературы. Они представляют интерес для меня лично, вне зависимости от того, необходимо ли психологу прочесть их или нет. Интерес с точки зрения упомянутого уже усовершенствования – возможно ли поставить заслон на пути сползания общества в пучину посредственности. Когда я вошел сюда, я и понятия не имел о том, что найду на полках за исключением комиксов. Но эти две, – я потряс пакетом, – сказали мне: купи нас!
Зина облокотилась на прилавок.
– Сползание в пучину посредственности. Мне кажется, мы уже там.
– Я выразился так из сострадания.
– Нет нужды. Сострадание ведет к иллюзиям. Вы же почти готовый психолог, хранитель священной чаши самопознания.
– Или самомнения – зависит от того, как на это посмотреть.
Она опять рассмеялась. Еще немного, и меня начнет тошнить от нашей беседы.
– Ладно, отвечая на ваш вопрос, скажу, что обычно обедаю во французском ресторанчике «Ла Пти» в
