Однако кровавых фотографий здесь не оказалось. Первую страницу украшал сертификат из колледжа Вэлли, который свидетельствовал, что Боск успешно окончил двухгодичный курс по связям с общественностью. Далее аттестат средней школы в Северном Голливуде. Оба учебных заведения находились совсем рядом от дома Боска. Мальчик не любил дальних дорог.
Затем следовал документ о почетной отставке из береговой охраны; Боск служил в Авалоне, на острове Каталаина, где и заработал роскошный загар, ныряя с аквалангом.
В конце альбома Майло нашел пять фотографий, сделанных «Полароидом» — на всех Боск занимался любовью с разными женщинами. Все они были молодые, светловолосые и с большими грудями, а Боск с неизменной улыбкой придерживал их за эти груди, овладевая сзади. На лицах девушек застыло сонное выражение. Похоже, ни одна не знала, что ее снимают.
Накурившиеся красотки, которых застали врасплох. Всем около двадцати пяти, длинные светлые волосы. Вышедшие из моды прически напомнили Майло официанток из небольших городков. Две самые обычные, парочка очень хорошеньких, но в целом ничего особенного. Им было далеко до роскошных красавиц из порнографических фильмов, но сходство не вызывало сомнений. Еще одно указание на ограниченность возможностей Боска.
Майло поискал скрытую камеру, решив, что она должна быть направлена на постель, и довольно быстро ее нашел. Маленький объектив скрывался в видеомагнитофоне. Довольно сложное и дорогое устройство, выделявшееся среди других вещей Боска. Тут было над чем подумать. Майло также обнаружил в коробке несколько сигарет с марихуаной и полдюжины таблеток «экстази».
Сначала целует девчонок, а потом угощает наркотиками. Гадкий мальчишка.
Майло вернулся к альбому, перевернул следующую страницу. Его не слишком удивило то, что он там обнаружил. Однако пот по спине заструился с новой силой.
Диплом полицейской академии Лос-Анджелеса, десятилетней давности. Затем групповая и личная фотографии Боска. Аккуратная, хорошо выглаженная форма и все та же надоедливая улыбка.
Последующие бумаги отражали продвижение Боска по служебной лестнице. Два года патрульным в Северном Голливуде, затем повышение и перевод в отдел автомобильных преступлений, где он прослужил три года и снова получил повышение.
Потом Боска перевели в архив, а позднее в администрацию.
Еще год он проработал в департаменте служебных расследований.
Еще одно повышение и нынешняя должность.
Администрация шефа Брусарда.
Ублюдок работает помощником этого человека.
Майло притащил видеокамеру, порнографические фотографии и наркотики в гостиную. Боск все еще делал вид, что дремлет, но, услышав шаги Майло, открыл глаза и вздрогнул, увидев его добычу.
Затем быстро пришел в себя и улыбнулся:
— Здорово, должно быть, ты настоящий детектив. Майло поднес таблетку к лицу Боска.
— Нехороший мальчик Крейг.
— Мне следует встревожиться?
— Здесь целый набор тяжких уголовных преступлений, красавчик.
— Ты что, вчера родился? — усмехнулся Боск.
— Думаешь, Брусард станет тебя защищать? Боюсь, шеф ничего не знает о твоей карьере режиссера и оператора.
Глаза Боска стали жесткими и холодными, в них плескалась злоба, скрытая за мальчишеской внешностью.
— Я думаю, тебя теперь поимеют, — прошипел он. И вновь рассмеялся. — В задницу. А потом еще раз…
Майло взвесил в руках камеру и наркотики.
— Думаешь, тебе кое-что удалось найти, но ты ошибаешься. Ничего этого не существует. — Боск покачал головой и расхохотался. — А тебя так поимеют!
Майло рассмеялся вместе с ним. Потом сделал шаг вперед. Поставил ногу на голень Боска и сильно надавил.
Боск закричал. Его глаза наполнились слезами, он отчаянно пытался высвободиться.
Майло приподнял ногу.
— Ах ты, вонючая задница, — задыхаясь, прохрипел Боск. — Тупой бездарный педик.
— Извиняй, дружок Крейг.
— Ну, давай, — сказал Крейг, к которому постепенно возвращалось хорошее настроение. — Ты копаешь себе могилу.
Майло молчал.
Боск вновь начал улыбаться.
— Не можешь понять, верно? Это же Лос-гребаный-Анджелес. Вопрос не в том, что ты делаешь, а в том, с кем водишься.
— Связи, — согласился с ним Майло. — Ты уже нашел защитника?
— Будь у тебя мозги, ты бы стал обезьяной, — заявил Боск. — Ты ворвался в частные владения и напал на офицера полиции. Речь идет о серьезном преступлении, тебе грозит длительное тюремное заключение. И чего стоят твои вещественные доказательства, добытые таким способом? Я скажу, что ты мне их подбросил.
Майло веером разложил фотографии.
— Однако на них не мой член.
— Это точно, — ухмыльнулся Боск. — Твой будет в два раза меньше и обмазан сливочной помадкой.
Майло улыбнулся.
— Ты вне закона, приятель, — заявил Боск. — С самого начала и до самого конца. Сколько бы убийств ты ни раскрыл. Ни одно благое дело не остается безнаказанным, дружище. Чем дольше ты меня здесь продержишь, тем хуже придется тебе и твоему дружку-психиатру.
— А какое он имеет к этому отношение?
Боск улыбнулся и вновь закрыл глаза. На мгновение Майло показалось, что больше он ничего не скажет. Однако через несколько секунд Боск проговорил:
— Это игра. А ты и психиатр в ней пешки.
— Чья игра?
— Короля и слона.
— Джон Дж. Брусард, Уолтер Обей и братья Коссак? Глаза Боска широко раскрылись. Теперь они стали еще более холодными.
— Засунь голову себе в задницу — там найдешь улики. А теперь отпусти меня — быть может, я помогу тебе выбраться.
Теперь Боск приказывал.
Майло положил фотографии и наркотики на стол. И сделал вид, что обдумывает компромисс.
Неожиданно он вновь подошел к Боску, опустился на колени и коснулся пальцем лодыжки — того самого места, куда только что упиралась его туфля.
Боск мгновенно вспотел.
— Еще одна аналогия с шахматами, — сказал Майло. — Проверим твою эрудицию, Бобби Фишер. Расскажи мне, зачем ты украл машину и устроил представление в кафе, зачем тебе почтовый ящик на «Плайа дель Соль» и что ты искал возле моего дома?
— И все за один день работы, — сказал Боск.
— По приказу Джона Дж.?
